«Тайные знаки»: почему люди видят смысл даже там, где его нет

В 1958 г. немецкий психиатр Клаус Конрад подробно описал историю болезни пациента Карла Б., который попал к нему по причине предполагаемого психоза. Пациент подозревал сослуживцев в том, что они следят за ним по приказу каких-то «высших сил», подтверждением чему служило все вокруг происходящее: от поведения самих товарищей – он заметил некоторых неподалеку в саду, где они собрались явно с целью что-то против него замыслить, – до расположения камней возле дороги, по которой он ехал, и музыки в пабе, куда он зашел. Он как будто находился внутри фильма, где все вращалось вокруг него и имело особый смысл.

Работа с Карлом Б. и еще 106 пациентами с аналогичными симптомами позволила Конраду описать и ввести в науку новый термин «апофения» – нахождение человеком несуществующих взаимосвязей и придание им необоснованной важности. Хотя Конрад описывал его применительно к начальным симптомам шизофрении – фундаментального расстройства мышления, – впоследствии этот термин стал использоваться для описания схожих когнитивных искажений у здоровых людей, не страдающих психическими расстройствами.

Человеческое мышление склонно структурировать хаос, выявляя закономерности и определяя причинно-следственные связи. Эта же склонность проявляется и в поисках закономерностей, смысла и связей там, где их нет: в облаках видятся очертания животных или людей, на сэндвиче проступает лик самой Девы Марии, а череда неприятностей началась после перебежавшего дорогу черного кота.

В легкой форме апофения проявляется у практически всех людей – и может служить источником вдохновения для творчества, искусства и креативных решений. Но она же может вводить в заблуждение, приводить к ошибочным выводам и рискованному поведению.

Два вида ошибок восприятия

По мнению эволюционных психологов, апофения не является ошибкой познания. Скорее это то, для чего и предназначен человеческий мозг. Именно тенденция устанавливать паттерны, или шаблоны, выявляя связи между, казалось бы, не связанными событиями, и извлекать смысл из случайных объектов помогает человеку объяснять происходящее и строить предположения о ближайшем будущем, определяя свой образ действий.

По сути, человеческий мозг – это машина по распознаванию паттернов, которая «соединяет» между собой некие точки и придает полученной информации некий смысл. Иногда точка А действительно связана с точкой В, и в таком случае обнаруженная связь представляет собой ценный вывод, на основании которого можно строить верные прогнозы. Такой процесс называется ассоциативным обучением и служит основой поведения любого животного, от круглого червя С. elegans до Homo sapiens, утверждает Майкл Шермер, автор книги Why People Believe Weird Things («Почему люди верят в странные вещи») и основатель журнала Skeptic, посвященного исследованиям спорных утверждений для противодействия распространению лженауки и иррациональных убеждений.

Распознавание паттернов, которые обозначают, что можно съесть, чего следует избегать и какие из действий полезно воспроизводить, было необходимо человеческому роду для выживания. Почему колышется трава – это ветер или голодный хищник? Конечно, при выявлении причины можно ошибиться. Но что опаснее – принять ветер за хищника или хищника за ветер?

Среди ошибок распознавания паттернов выявляют так называемые ошибки первого и второго рода. Ошибка первого рода – нахождение взаимосвязей там, где их нет (нахождение несуществующего паттерна), или ложноположительный результат. Ошибка второго рода – наоборот, неприятие гипотезы о существовании реальной закономерности (неузнавание существующего паттерна), или ложноотрицательный результат. В процессе эволюции цена ложноположительного вывода оказалась гораздо ниже, чем ложноотрицательного: если человек ошибочно примет шелест в траве за приближение голодного леопарда, ничего плохого не случится, в то время как игнорирование этого звука может стоить жизни, если в траве действительно скрывается опасный зверь, пишет Шермер. По сути, люди верят в странные вещи потому, что им необходимо верить в не странные вещи.

К сожалению, в человеческом мозге не сформировалась система обнаружения вздора, которая позволяла бы отличать реальные паттерны от ложных, – отсюда и потребность в науке с ее самокорректирующими механизмами воспроизводимости результатов и независимого экспертного рецензирования, пишет Шермер: «Но ошибка познания в виде нахождения несуществующего паттерна вряд ли удалит нас из генофонда и потому не была отбракована в ходе эволюции».

Одна из разновидностей апофении – парейдолия, иллюзорное восприятие реального объекта, заставляющее людей видеть «лица» и «силуэты» там, где их нет (а некоторых – бояться привидений). Ранее она считалась одним из проявлений психоза, но также может проистекать из эволюционной потребности распознавать – причем очень быстро – лица: способность по одному лишь мимолетному взгляду определить пол, эмоции и другие характеристики помогала человеку столь же мгновенно понять, враг перед ним или друг. Необходимость этой функции для выживания американский популяризатор наук Карл Саган описывал в книге «Мир, полный демонов» как эволюционно сформированный инстинкт: «Как только младенец начинает видеть, он распознает лица, и этот навык «вшит» в наш мозг. Те младенцы, которые миллион лет назад не могли распознавать лица и улыбнуться в ответ, имели меньше шансов завоевать сердца своих родителей и меньшую жизнеспособность». Люди научились настолько хорошо распознавать лица, что теперь могут увидеть их везде – в розетках, предметах мебели, стволе дерева, пятнах на одежде.

А сейчас и компьютеры, обученные людьми распознаванию лиц, демонстрируют парейдолию. Один из экспериментов показал, что в рандомных комбинациях случайных многоугольников программа по распознаванию лиц «распознает» лица. Правда, ошибки компьютера вовсе не «человеческие», то есть обусловлены не «передачей» ему человеческих особенностей восприятия, а погрешностями обучающих алгоритмов. Но иногда окружающие предметы действительно располагаются в виде двух глаз, носа и рта, и чем же тогда это отличается от наброска портрета, рассуждает The Atlantic. Сальвадор Дали экспериментировал с парейдолией, чтобы создавать картины, на которых можно узнать лица, – несмотря на то что его картины ломают шаблон того, как на самом деле выглядит лицо.

Умение увидеть неочевидные связи критически важно для творчества, дает простор для креатива и как минимум делает жизнь нескучной. Оно даже позволяет «заглянуть» внутрь черепной коробки – знаменитый тест Роршаха используется для определения особенностей процесса мышления и его расстройств.

А отказ поверить в обнаруженную закономерность иногда может препятствовать развитию научных теорий. Так, предположение о том, что континенты не всегда находились в своем нынешнем положении, впервые было выдвинуто еще в конце XVI века голландским картографом Авраамом Ортелием, сравнившим очертания Северной и Южной Америки с контурами Европы и Африки и заключившим, что некогда все они были единым целым. Однако прошло более 300 лет, прежде чем эта идея стала рассматриваться всерьез и воплотилась в полноценную научную теорию дрейфа материков.

Опасная апофения

Но та же самая склонность находить неочевидные взаимосвязи, столь необходимая для новаций, способствует целому ряду других когнитивных искажений, ведущих к ошибкам в принятии решений.

Одно из них – сверхуверенность, которую один из самых известных исследователей механизма принятия решений, нобелевский лауреат Даниэль Канеман называл самой распространенной из когнитивных ошибок. Например, если человеку удалось проехать на автомобиле сразу три «зеленых» светофора, он может расценить это как знак того, что сегодня ему сопутствует удача. Придерживаясь этого паттерна, он может вечером сделать огромную ставку на скачках или футбольном матче. Так восприятие «зеленого» светофора как предвестника удачи может вести к безрассудному финансовому решению.

Другое когнитивное искажение, связанное с ошибочным суждением о взаимосвязи событий, – так называемая «ошибка игрока» (gambler’s fallacy): предположение, что на будущие события влияют прошлые результаты. Например, если при подбрасывании монеты много раз подряд выпадает решка, человек может решить, что в следующий раз точно выпадет орел. Его аргументом будет тот факт, что решка уже много раз выпадала, хотя вероятность как орла, так и решки, как и прежде, составляет 50 на 50. «Ошибкой игрока» объясняются неиссякаемые доходы казино и популярность лотерей, для верности выигрыша в которых люди зачастую делают ставку на числа, совпадающие с датой их рождения, хотя на деле они снова выбирают случайные числа, что не может увеличить их шанс на успех.

В 2017 г. психологи Университета Ноттингема Зак Эллерби и Ричард Тюннис показали, как это происходит, в двух экспериментах со 180 студентами. Оказалось, что те участники, которые были склонны чаще замечать иллюзорные закономерности событий, больше верили, что результат события определяется не случайностью, а предыдущими результатами или выбором. Такое убеждение приводит к решению, основанному на вероятностном сопоставлении, а не на определении стратегии с наибольшей вероятностью успеха. Особенно в такой ситуации опасны две небольшие победы подряд: они создают иллюзию, что неизбежна и третья победа.

Еще одно когнитивное искажение, связанное с неумением определять взаимосвязи, – кластеризация (сlustering illusion): люди склонны видеть закономерности в случайных данных и предполагать, что небольшая выборка является репрезентативной. Например, если банк ограбили трое блондинов, иллюзия кластеризации может заставить человека прийти к выводу, что грабители обычно блондины. Инвесторам подобная кластеризация может стоить больших финансовых потерь, если, например, они решат вкладывать в ту компанию, которая приносит высокую прибыль сегодня, хотя высокая прибыль сейчас необязательно означает большие доходы в будущем.

К разновидностям апофении относят и такое когнитивное искажение, как предвзятость подтверждения – склонность людей воспринимать информацию, которая совпадает с их убеждениями, и игнорировать противоположную.

Апофения лежит в обосновании возникновения суеверий, конспирологических теорий и теорий заговора. Свежий пример – теории заговора, возникшие во время пандемии коронавируса и гласившие, например, что у правительства был скрытый мотив для изоляции населения. Подобные теории заговора снижали готовность людей выполнять распоряжения властей относительно мер, сдерживающих распространение вируса, и желание вакцинироваться.

Исследования показывают, что в условиях неопределенности или стресса поиск паттернов служит механизмом психологической защиты. Установление взаимосвязей, даже ложных, позволяет объяснить явление, а значит, снизить тревогу и вернуть ощущение контроля над своей жизнью.

Хотя апофения не является отклонением, усиленный и бесконечный поиск смысла там, где его нет, может приводить к нарушению психического здоровья и бредовым состояниям, сходным с теми, что описывал Клаус Конрад у своих пациентов, а порой не ограничиваться индивидуальными переживаниями и оборачиваться коллективной «охотой на ведьм».

Например, в 1956 г. Банк Канады вынужден был поручить пририсовать дополнительные локоны Елизавете Второй, чей портрет украшал восемь видов новых банкнот, поскольку «оказалось», что в прическе английской королевы за левым ухом «прячется» дьявол. А в 1937 г. одной из советских спичечных фабрик ( предположительно фабрике «Демьян Бедный» в Ленинградской области) пришлось изменить этикетку на коробках: в языках изображенного на этикетке пламени некто бдительный усмотрел очертания профиля главного «врага народа» – Льва Троцкого. Спички с такими этикетками срочно изымались из продажи, коробок спичек мог грозить его владельцу «изъятием из жизни», вспоминал литературовед, историк культуры Владимир Порудоминский.

Как избежать «ловушек»

Чтобы избежать ошибок, связанных с выявлением ложных взаимосвязей, психологи советуют фиксировать внимание на любых закономерностях, которые следуют из обнаруженных паттернов, и оценивать их на предвзятость. Например, три «зеленых» светофора подряд не будут иметь никакого отношения к шансам выиграть в лотерею.

Не все в жизни происходит по какой-то причине, и вероятность добиться желаемого гораздо выше, если принимать рациональные решения, основанные на анализе имеющихся фактов, а не ориентироваться на знаки от Вселенной. Апофения помогает мыслить более творчески, но важные решения следует принимать на «холодную» голову. Преподаватели американского обучающего онлайн-ресурса MasterClass предлагают следовать для этого трем правилам.

• Задавать вопросы. Один из самых мощных способов защититься от «небрежности» в мышлении и лености ума – информированный скептицизм: умение задавать правильные вопросы защищает от манипуляций. Информацию, полученную от других, следует проверять, проводя собственный анализ.
• Научиться распознавать собственную предвзятость – склонность верить в то, что нечто является правдой, несмотря на доказательства противоположного. Когда начнете думать, что монета, пять раз упавшая решкой, теперь упадет орлом, остановите себя, вспомнив, что и на шестой раз такой шанс составляет, как и первые пять раз, 50 на 50.
• Анализировать не только свои предубеждения, но и предположения, которые тоже часто мешают ясно мыслить. До того как в начале ХХ века Альберт Эйнштейн выдвинул общую теорию относительности, общепринятым было предположение, что Вселенная статична – не расширяется и не сжимается. Уравнения Эйнштейна позволили показать динамическую Вселенную, но идея была отвергнута. Однако в конце 1920-х гг. американский астроном Эдвин Хаббл предоставил данные наблюдений, которые доказали, что Вселенная расширяется.

Хотя апофения имеет эволюционную основу, вера в предполагаемые закономерности может привести к принятию рискованных решений: чтобы защитить себя от этого, убедитесь, что изучили ситуацию со всех сторон.