«Альфы», «беты» и «гаммы» рынка труда

На рынке труда всегда есть работники, которые склонны надолго оставаться на одном и том же месте, а в случае потери работы быстро находить новую. Но есть и другой тип – люди, которые не задерживаются на одном месте, первыми попадают под сокращение и, став безработными, продолжительное время не могут найти работу (см. врез ниже). Группа таких работников относительно невелика: например, в США на эту категорию приходится меньше пятой части всех занятых. Но наличие именно этой группы позволяет объяснить целый ряд макроэкономических феноменов и загадок на рынке труда, обнаружили Виктория Грегори из Федерального резервного банка Сент-Луиса, Гвидо Менцио из Университета Нью-Йорка и Дэвид Викзер из Университета Стоуни-Брук, проанализировав американские данные о безработице и особенностях восстановления занятости почти 700000 работников за 1997–2014 гг.

Полученные данные позволили исследователям предложить ответы сразу на несколько вопросов, долгое время интересующих экономистов, которые изучают рынок труда: почему некоторые люди подвержены «проклятию безработицы»; с чем связана отрицательная корреляция между шансом найти новую работу и длительностью периода, в течение которого человек остается безработным; а также почему после кризиса экономическая активность может расти при сохранении высокого уровня безработицы.

Неодинаковые закономерности

Экономисты использовали базу данных программы Longitudinal Employer-Household Dynamics (LEHD), в рамках которой все штаты США предоставляют Центру экономических исследований Бюро переписи населения США отчеты о динамике зарплат и безработицы. Изучив данные 17 штатов за 17 лет, пришедшиеся на разные фазы бизнес-цикла, включая глобальный финансовый кризис, – то есть на периоды, когда безработица и росла, и падала, – Грегори и ее коллеги при помощи машинного алгоритма разделили всех работников, попавших в их выборку (она исключает работников госорганов, военных и самозанятых), на три типа.

К первому они отнесли людей, которые оставались на одном и том же месте дольше двух лет, а в случае потери работы быстро – в течение квартала – находили новую. На этот тип, представители которого имеют не только самую стабильную занятость, но и самые высокие заработки, пришлось больше половины – 57% – всех работников. Их экономисты отнесли к категории «альфа».

Второй тип характеризуется нестабильной занятостью – низкой вероятностью остаться на одном месте дольше двух лет, наивысшей вероятностью потери работы в первые три месяца после трудоустройства, риском не найти новую работу больше чем через год после увольнения – и самыми низкими зарплатами. Их экономисты включили в категорию «гамма». На этот тип пришлось 17% всех работников. Третья, промежуточная категория «бета», на которую приходится еще четверть всех занятых, обладает характеристиками и «альфы», и «гаммы».

Экономистам давно известно, что шанс найти новую работу падает с увеличением времени, в течение которого человек остается безработным, при этом заработок сотрудников, которые попали под сокращение, на новом месте, как правило, ниже прежнего, и тем ниже, чем дольше человек не мог найти работу. Но эти общие закономерности неодинаково затрагивают разные типы работников, объясняя некоторые явления рынка труда на микроуровне – такие как разницу в последствиях для заработка в результате потери работы, обнаружили Грегори и ее коллеги.

Так, для «альфы» потери в заработке в результате вынужденной смены места работы нивелируются относительно быстро: в среднем они составляют менее 30% в первый год, а через пять лет такой работник восстанавливает прежний уровень дохода на 90%. В аналогичной ситуации финансовые потери «гаммы» превышают две трети в первый год и через пять лет остаются все еще наполовину ниже.

Более высокие потери «гамм», а следовательно, разрыв в уровне оплаты труда разных работников – не объяснимый ни возрастом, ни полом, ни образованием – объясняется тем, что поиск «гаммами» новой работы занимает гораздо больше времени и, прежде чем они найдут подходящий вариант, они склонны «перескакивать» с одного места на другое, тогда как более квалифицированные «альфы» имеют больше шансов быстрее найти работу, соответствующую уровню их навыков и оплаты. Изученные исследователями данные о трудоустройстве работников, потерявших место во время глобального финансового кризиса 2007–2009 гг., говорят о том, что к 2013 г. на одну новую работу, найденную «альфой», приходилось три работы, которые на тот момент успел поменять работник «гамма».

Расчеты Грегори и ее соавторов показывают, что вероятность найти новое место в первый месяц после увольнения для «альфа»- и «гамма»-работников различается вдвое: для первых она составляет 30%, для вторых – 15%. По сути, этот факт отвечает и на вопрос о том, почему с течением времени для безработного снижается шанс найти новое место.

В период безработицы человек утрачивает часть своего накопленного человеческого капитала, однако быстрее находящие новую занятость «альфы» быстрее восстанавливают утраченные навыки и приобретают новые. На новом месте производительность «альфы» через 4 квартала все еще на 32% ниже, чем на предыдущей работе, но через пять лет этот разрыв сокращается до 5%. Для «бет» производительность через 4 квартала после устройства на новую работу ниже на 60%, а через 5 лет – на 14%, в то время как «гаммы» через 4 квартала восстанавливают прежнюю производительность лишь на 27%, и даже через 5 лет она на 38% ниже прежней.

«Гаммы» и макроэффекты

Разделение работников на «альфы», «беты» и «гаммы», которые значительно различаются не только по скорости возвращения на рынок труда после периода безработицы, но и по уровню производительности, позволяет понять и одну из самых интересных для макроэкономистов загадок – jobless recovery: почему американская экономика на протяжении 30 последних лет восстанавливалась после кризисов зачастую при сохранении высокой безработицы, и почему сейчас эта история повторяется, пишут Грегори и ее коллеги.

Существование работников с разной возможностью перейти из статуса безработного в статус занятого влияет на этот показатель применительно ко всему рынку труда. Став безработными, «гаммы» подолгу сохраняют этот статус, в то время как оказавшиеся не у дел «альфы» быстро находят работу, поэтому в кризис доля «гамма»-работников в пуле безработных доминирует, и именно этим Грегори и ее коллеги объясняют длительное сохранение безработицы на высоком уровне. Во время глобального финансового кризиса безработица в США выросла на 6 п.п., но и в 2013 г. показатель все еще оставался на 2 п.п. выше, чем до начала экономического спада, и основной вклад в этот показатель внесли «гамма»-работники, составлявшие половину всех безработных.

Для «альфа»-работников безработица во время глобального кризиса увеличилась на 3 п.п., и через год после начала восстановления экономики практически все потерявшие работу «альфы» нашли новую. Для «бета»-работников безработица выросла на 7 п.п., и ее уровень среди таких работников восстановился до предкризисного через 3 года после начала восстановления экономики. Совсем другими были последствия для «гамма»-работников, среди которых уровень безработных во время рецессии вырос сразу на 20 п.п. и оставался на 10 п.п. выше докризисного показателя и через 4 года после начала восстановления экономики.

В силу того, что более продуктивные «альфы» быстрее возвращаются на рынок труда, влияние кризиса на производительность смягчается: так, при росте безработицы на 6 п.п. во время предыдущей рецессии средняя производительность труда была лишь на 4% ниже трендового уровня и вернулась к тренду уже в 2011 г. То есть кризис вытесняет с рынка труда наименее продуктивных работников, предоставляя работу по восстановлению экономики наиболее эффективным.