Глобальные цепочки поставок: эффективность против надежности

Во время изоляции глобальный экономический разговор перешел в онлайн: конференции, публичные лекции и круглые столы ведущих университетов и исследовательских центров теперь доступны из любой точки мира. Принстон регулярно устраивает публичные онлайн-лекции своих профессоров и приглашенных экспертов. 17 апреля с лекцией выступила Пинелопи Голдберг, бывший главный экономист Всемирного банка, а сейчас профессор Йеля. Международная торговля – одна из основных сфер ее исследовательского интереса. В лекции Голдберг говорила о глобальных цепочках создания добавленной стоимости, которые она называет «лицом современной международной торговли». «Эконс» публикует выдержки из лекции Голдберг:

– Глобальные цепочки создания стоимости позволяют максимально задействовать международную специализацию, которую мы ценим еще со времен Адама Смита. Нынешний кризис и локдаун – отличная возможность лишний раз об этом вспомнить. Нам всем как домохозяйствам за неделю-две пришлось вернуться в состояние, близкое к автаркии: многое из того, что мы прежде отдавали на аутсорс, мы теперь делаем сами – например, убираем дома или присматриваем за маленькими детьми. Думаю, многие согласятся, что это неэффективно, поскольку не позволяет использовать время человека наилучшим образом. Аналогичным образом можно рассматривать торговлю между регионами или между странами, а в глобальных цепочках создания стоимости мы идем еще дальше: вместо торговли товарами страны обмениваются их компонентами и таким образом используют свои конкурентные преимущества.

От такой гиперспециализации выиграли многие развивающиеся экономики, которые смогли стать частью глобальной торговой системы: это способствовало трансферу технологий и было важным фактором роста производительности в развивающихся странах. Сейчас практически все страны мира в той или иной мере включены в глобальные цепочки поставок, и таким образом пандемия через эти цепочки влияет на всю мировую экономику.

Первая фаза кризиса: маршрут вируса

У глобальных цепочек создания стоимости есть аспект, которому, в отличие от гиперспециализации, уделяется меньше внимания в экономической литературе, но он оказывается очень важным во времена пандемии: цепочки поставок предполагают связи на уровне компаний. В экономике международной торговли принято различать анонимную торговлю (то есть сделки на спотовых рынках) и торговлю между конкретными компаниями.

Если мы посмотрим на то, как вирус распространялся внутри той или иной страны, то мы увидим, что зачастую он сначала появлялся в крупных промышленных центрах, в которых сходятся многочисленные международные цепочки создания стоимости: глобальные цепочки – это не только торговля как перемещение товаров, но и тесные деловые контакты. Китайский Ухань – крупный индустриальный центр с многочисленными предприятиями автомобильной, электронной и фармацевтической промышленности и филиалами международных компаний. В Южной Корее много внимания было приковано к религиозной секте, которую называли одним из первых очагов болезни в этой стране, но позже выяснилось, что 85% всех зарегистрированных в Южной Корее случаев (по состоянию на середину марта) приходилось на город Куми, один из крупнейших промышленных центров. Первый случай в Германии был зарегистрирован в городке Штокдорф, в котором располагается крупное автомобильное производство с тесными связями с Шанхаем, и есть сообщения о том, как вирус передавался через общение между сотрудниками из Германии и Китая. В Италию, что примечательно, вирус пришел не через Рим, ее главный туристический центр, а через Милан, вокруг которого сконцентрированы итальянские промышленные предприятия. В США эпицентром инфекции ожидаемо стал Нью-Йорк, один из главных деловых центров мировой экономики, но многие с удивлением узнали о высокой заболеваемости в Детройте, городе автомобильной промышленности. Таким образом, даже маршрут вируса внутри границ во многом определялся именно глобальными цепочками создания стоимости.

Вторая фаза: антикризисные цепочки

Глобальные цепочки создания стоимости активно обсуждались в связи с кризисом, с которым столкнулись системы здравоохранения во многих странах мира. Многие обвиняют именно цепочки поставок в том, что медикам не хватает масок и других средств индивидуальной защиты, а в больницах недостаточно аппаратов ИВЛ.

Критики в США, в числе которых есть и те, кто всегда был сторонником глобализации, выдвигают несколько аргументов. Во-первых, утверждают они, из-за того, что компании перенесли производства за рубеж, внутри страны не осталось мощностей, которые сейчас помогли бы удовлетворить возросший спрос. Во-вторых, в отсутствие собственного производства принято полагаться на импорт, но сейчас торговля не спасла – ведь многие страны ввели ограничения на вывоз медицинских товаров, потому что и сами столкнулись с их дефицитом. В-третьих, когда для производства товара задействована длинная международная цепочка, то в кризис слишком трудно скоординировать работу всех ее звеньев. В качестве примера здесь приводят жалобы китайских производителей аппаратов ИВЛ, которые не могли увеличить поставки, потому что не могли получить необходимые запчасти из Швейцарии.

Но факты говорят не в пользу этих аргументов. Во-первых, зависимость от импортных поставок медицинских товаров была проблемой лишь в первые дни кризиса, когда государства стремились гарантировать снабжение своих собственных граждан. Но вспышка инфекции не была одномоментной во всем мире: вирус сначала ударил по Китаю, а затем уже – по всему остальному миру. И именно благодаря Китаю многим странам удалось справиться с дефицитом. Чед Баун из Института Петерсона подтверждает это данными о внешней торговле Китая: экспорт медицинских товаров в первые месяцы 2020 г. снизился существенно меньше, чем экспорт всех остальных товаров. Кроме того, The New York Times недавно сообщила, что Китай сейчас производит в 12 раз больше медицинских масок, чем до эпидемии коронавируса. Поэтому в этом случае именно международная торговля пришла на помощь многим странам мира.

Во-вторых, ограничения на экспорт медицинских товаров могут быть контрпродуктивны для национальных производителей – именно из-за цепочек создания стоимости. Примером таких рисков стала ситуация с американским производителем масок 3M – компания отказалась соблюдать запрет на экспорт из-за рисков для своих связей с канадскими поставщиками. США ввели ограничения на вывоз масок, но оказывается, что для их производства американским компаниям нужны импортные компоненты, и если страны, откуда они поставляются, решат ввести ответные меры, то США лишатся и собственного производства.

Цепочки создания стоимости внутри границ принято считать более надежными, и классическим примером всегда было пищевое производство. Еще в начале апреля в США эту отрасль считали примером надежности, ведь дефицита продуктов питания нигде не наблюдалось. Но сейчас и национальные цепочки поставок разрываются из-за распространения вируса: например, в США закрылись некоторые мясные производства, стало труднее найти свинину или яйца. Ситуация не катастрофическая, но мы должны понимать, что национальные цепочки поставок не защищены от шоков.

Третья фаза: торговля после пандемии

Через цепочки создания стоимости шоки спроса и предложения распространяются внутри национальных экономик и по всей глобальной. Создается эффект, который основатель портала VoxEU Ричард Болдуин назвал «заражением на стороне предложения и повторным инфицированием». Так, в первые дни эпидемии ситуация в Китае стала шоком предложения для всего остального мира: прекратился экспорт многих комплектующих, что затруднило производство товаров в других странах мира. Одной из первых и наиболее сильно пострадавших стран стала Южная Корея. Но потом вирус ударил и по Корее, а Китай тем временем уже стал восстанавливать производство, и теперь уже китайские производители сталкиваются с шоком предложения, поскольку не могут получить комплектующие от своих торговых партнеров. Одновременно Китай не может и продавать свою продукцию, сталкиваясь еще и с шоком спроса, поскольку экономическая активность во всем мире приостановлена.

Исследование влияния природных катаклизмов на цепочки создания стоимости показало, что производители комплектующих и промежуточных товаров восстанавливают выпуск примерно через три квартала после шока, а зависящим от их поставок фирмам требуется на один квартал больше. Таким образом, негативный эффект оказывается более острым и продолжительным для тех, кто находится посередине цепочки создания стоимости. Это плохие новости: большинство экономик мира занимают именно такое промежуточное положение, импортируя и экспортируя именно комплектующие.

Наибольшие риски связаны именно с долгосрочными последствиями текущего кризиса. Он может поменять экономическую политику стран и отношение общества к ней, усилив поддержку протекционистов и националистов. Но на самом деле выбор должен быть не между открытой и закрытой экономикой, а между текущей (статической) и долгосрочной (динамической, распределенной во времени) эффективностью. Текущая эффективность – это то, к чему мир стремился на протяжении последних 30 лет: это и принцип Just In Time Production (англ. «производство точно к сроку»), подразумевающий минимальные складские запасы, и максимальная загрузка мощностей, и гиперспециализация. Именно этот подход способствовал довольно высоким темпам роста, но он превращается из актива в пассив, когда экономика сталкивается с неожиданным масштабным шоком. В кризисной ситуации неэффективность – свободные мощности, складские запасы – может оказаться преимуществом. Так что главный вопрос сейчас – как найти баланс между эффективностью и надежностью?

Мы, экономисты, привыкли думать в категориях потенциальных выигрышей, которые мы стремимся максимизировать. Мы обычно не думаем о наихудших сценариях. Но в последние годы мир столкнулся с множеством событий, которые прежде считались крайне редкими: ураганы, цунами, утечки данных, эпидемии, наконец, пандемия. Я считаю, что нам пора задуматься о новой парадигме, в которой надежности будет уделяться не меньше внимания, чем эффективности. В контексте международной торговли и цепочек создания стоимости это означает, что нам могут потребоваться запасные мощности, которые позволят добиться распределенной во времени эффективности. Вероятно, будет целесообразно применять такой подход к товарам первой необходимости и придерживаться старой парадигмы для всех остальных. Так или иначе, возврат к протекционизму не решит ни одной из проблем, с которыми мы сейчас столкнулись.