Свобода или здоровье: цена компромисса
Уважение и защита гражданских свобод – права на неприкосновенность частной жизни, свободу слова, передвижения, вероисповедания, равенство перед законом – одна из основополагающих функций государства. Многие считают гражданские свободы священными ценностями, которые не могут быть предметом торга: как писал политический философ Джон Ролз в своей знаменитой работе «Теория справедливости» в 1971 г., справедливость не допускает, чтобы потеря свободы одними была оправдана благом других. Однако опыт масштабных потрясений показывает, что в экстремальной ситуации люди нередко согласны пожертвовать частью своих гражданских свобод ради общественного блага. И пандемия коронавируса не стала исключением, показало совместное исследование экономистов и политологов Гарвардского и Стэнфордского университетов, в котором приняли участие профессор Гарварда Стефани Станчева и ее коллега по университету Дэвид Ян.
Опросы, проведенные исследователями с марта по октябрь 2020 г. среди более чем 370000 человек из 15 стран (см. врез), выявили, что в разгар пандемии абсолютное большинство людей – около 80% респондентов – были готовы поступиться как минимум частью своих свобод ради того, чтобы спасти собственную жизнь и жизни сограждан. При этом люди в большей степени были готовы отказаться от личных прав, чем от гражданских свобод, таких как свобода печати и участие в выборах. Меньше всего граждане готовы поступиться неприкосновенностью частной жизни – примерно в 3 раза меньше, чем согласиться на ограничение других личных прав, и в 1,5 раза меньше, чем терпеть экономические потери.
Однако масштаб компромисса различается по странам и напрямую зависит от того, насколько ценна свобода в понимании того общества, которое представляют респонденты, и от того, верят ли люди, что отступление от защиты их свобод временное.
При этом во всех странах устойчива закономерность, когда готовность к компромиссу между гражданскими свободами и состоянием здоровья населения зависит от личных рисков для здоровья. Респонденты, которые больше обеспокоены этими рисками, значительно более склонны пожертвовать своими правами и свободами во время кризисов, а те, кого больше беспокоит многолетняя эрозия гражданских свобод, с гораздо большей вероятностью будут придерживаться своих прав даже во время кризисов: рост опасений, связанных со здоровьем, на одно стандартное отклонение увеличивает готовность пожертвовать частью прав и свобод на 0,5 стандартного отклонения, подсчитали экономисты, а рост тревоги относительно устойчивости ограничения свобод снижает эту готовность на треть. По мере продолжения пандемии готовность к жертвам снижалась и росла обеспокоенность граждан тем, что их права и свободы не будут восстановлены после кризиса.
В одной из волн респондентам задавали вопрос о цене ограничений – сколько жизней из каждых 100 должна сохранить политика, сопряженная с теми или иными ограничениями свобод, чтобы респондент ее поддержал. Большинство опрошенных готовы были согласиться с закрытием школ, бизнеса и государственных границ, если это сохранит около 40 жизней из 100. «Цена», в пересчете на жизни, политики, сопряженной с передачей властям данных о перемещении людей и задержанием нарушающих самоизоляцию, была выше в 1,4 раза: респонденты готовы были поддержать такие меры, только если они подразумевали спасение от 57 жизней из 100.
Еще один важный вывод, пишут исследователи, – готовность к жертвам зависит от того, какой информацией о пандемии и мерах по борьбе с ней, включая меры, нарушающие права и свободы, располагают люди. Например, люди, которым рассказали о мерах борьбы с коронавирусом в Южной Корее и Китае (запрет на выход из дома, тюремные сроки за нарушение карантина), демонстрировали меньшую готовность согласиться на установку мобильного приложения, отслеживающего перемещение.
В целом только 19% респондентов отказались пожертвовать для борьбы с кризисом какими бы то ни было свободами и правами. В Китае этот показатель составил 5% (минимум среди всех опрошенных стран), тогда как в Японии и США он впятеро выше – 25% (максимум) и 23% соответственно. Различия между странами объясняются разным уровнем развития демократических институтов, разной степенью защиты политических и гражданских прав и свобод и разным запросом общества, считают исследователи.
Например, чем выше страна находится в рейтинге политических и гражданских свобод Freedom House, тем реже представлявшие ее респонденты были готовы отказаться от защиты права на конфиденциальность личных данных. Меньше, чем в США, готовность к ограничениям только в Японии: этот результат отчасти связан с ее историческим опытом, объясняют авторы, – реакцией населения на поражение во Второй мировой войне и принятие Потсдамской декларации и соответствующей политики, когда новый режим свободы был поддержан подавляющим большинством граждан.
Готовность на время расстаться с частью своих прав во многом зависит и от личного опыта: когорты, которые выросли в Восточной Германии до падения Берлинской стены, то есть были ограничены в правах и свободах в молодости, менее склонны отказываться от гражданских прав даже во время кризиса, поскольку в силу опыта больше других обеспокоены тем, что отобранные у них права не восстановят. Подобное же поведение в опросе демонстрировали и когорты из Южной Кореи, которые эмигрировали из КНДР во время корейской войны.
Смена приоритетов
По мере привыкания к пандемии доля людей, согласных отказаться от части свобод в обмен на здоровье, постепенно снижалась. С марта, когда в мире массово вводились локдауны, по середину июня, когда меры стали ослабляться, желание пожертвовать частью свобод в обмен на общественное здоровье уменьшилось на 28% и до сих пор остается на этом уровне, подсчитали исследователи.
Неизменность показателя в последние месяцы может быть связана с тем, что к пандемии начали относиться как к глобальной и серьезной проблеме, которая не исчезнет на протяжении долгого времени: если в конце марта 2020 г. респонденты считали, что пандемия продлится около восьми месяцев, до середины осени, то в июне показатель ожидаемой продолжительности увеличился до середины весны 2021 г., а в октябре респонденты в среднем полагали, что пандемия продлится до лета 2021 г. С другой стороны, осознание, что пандемия продлится дольше, чем предполагалось, вызывает рост опасений, что «пожертвованные» свободы могут не вернуться.
Рассчитанные исследователями индексы беспокойства относительно здоровья (Health Worries Index) и экономического положения (Econ Worries Index) к концу сентября снизились по отношению к мартовским показателям соответственно в 3 и 2,5 раза, в то время как индекс беспокойства относительно гражданских свобод (Civil Liberties Index) демонстрирует движение в обратном направлении: в сентябре он находился на максимуме с мая, когда его значение с началом ослабления карантинов резко выросло и оказалось рекордным.
Сегодня люди в меньшей степени, чем в разгар первой волны пандемии, готовы обменять свои права на улучшение эпидемиологической обстановки, заключают исследователи.
В июне 2020 г. почти 80 правозащитных и общественных организаций и общественных и политических деятелей, включая нобелевских лауреатов – писательницу Светлану Алексиевич и бывшего президента Польши Леха Валенсу, подписали открытое письмо, в котором назвали пандемию COVID-19 «политическим кризисом, который угрожает будущему либеральной демократии». Политические лидеры могут воспользоваться тем, что граждане временно поддерживают ограничение свобод, и обратить ситуацию в свою пользу, чтобы укрепить свою власть, рассуждают исследователи. Но от отношения людей к ограничению их свобод зависит эффективность мер по борьбе с пандемией: люди не будут соблюдать ограничения, если они с ними не согласны. Во время кризиса ограничительные меры ради сохранения здоровья граждан действительно необходимы, но после окончания кризиса они должны быть сняты, предупреждают авторы.
