Юань: нетрадиционный путь к статусу резервной валюты

Почему валюта второй по величине экономики мира не играет определяющую роль в качестве резервной валюты? Доля китайского юаня в глобальных резервах в 3% смотрится очень «бледно» на фоне доллара (60%) и евро (20%). Чем можно объяснить эту разницу?

Распространенный ответ на этот вопрос – юань не может развиваться как международная резервная валюта, пока Китай не проведет полную либерализацию счета операций с капиталом. Эта точка зрения основана на предположении о том, что другие страны не будут держать юань в резервах, если у них не будет возможности легко покупать и продавать его на международных рынках. Такая позиция поддерживается историей превращения в ХХ веке в ведущие мировые резервные валюты фунта стерлингов, а затем доллара, которые оба торговались на глубоких и ликвидных рынках.

Однако мы утверждаем в нашей совместной работе: нельзя исключать, что интернационализация юаня может происходить совсем другим путем. Даже при отсутствии полной финансовой либерализации юаня вполне возможно, что он сможет играть более важную международную роль в будущем, особенно – в качестве резервной валюты центральных банков. Подход Китая к интернационализации своей валюты приведет не к доминированию юаня, а, скорее всего, к многополярному миру ключевых валют, в котором будут сосуществовать доллар, евро и юань.

Китайский путь

Несмотря на постепенную финансовую либерализацию и явную нацеленность на интернационализацию юаня, Китай воздерживается от перехода к полностью свободному движению капитала. Китайские лидеры опасаются, что открытый счет операций с капиталом может привести к импорту кризисов из других стран и ослаблению контроля над экономикой. Народный банк Китая характеризует свой осторожный подход как обеспечение «баланса между развитием и безопасностью».

Но неограниченный доступ к глубоким и ликвидным китайским рынкам капитала может оказаться необязательным условием для интернационализации юаня. Скорее юань может получить эту роль за счет его использования в качестве валюты, в которой выставляются счета и производятся расчеты по внешнеторговым операциям и осуществляются платежи. Китай создал глобальную клиринговую и платежную сеть, что позволяет теперь проводить трансграничные операции в юанях в самых разных юрисдикциях. Наше исследование показывает, что развитие юаня как резервной валюты идет в ногу с расширением торговых расчетов в юанях, несмотря на сохранение ограничений на движение капитала в Китае.

Правда, возможность аккумулировать резервы в юанях – не то же самое, что готовность держать резервы в юанях. Для такой готовности ключевое значение имеют офшорные рынки юаня и своп-линии центрального банка. Своп-линии дают уверенность в том, что юани будут получены от центробанка Китая, в то время как существование офшорного рынка служит для управляющих резервами в центральных банках и других инвесторов гарантией того, что они могут конвертировать юани в доллары по стабильному и предсказуемому курсу.

Юань и расширение торговли в китайской валюте

Исторически, прежде чем приобрести статус резервных, валюты сначала усиливали свою роль в качестве валют, в которых выставляются счета и проводятся расчеты по торговым операциям. По такому же принципу – через расширяющиеся торговые связи Китая – юань может играть более важную роль международной резервной валюты. Данные о резервах в юанях по странам позволили нам обнаружить существенную корреляцию между торговлей стран с Китаем и объемом их резервов в юанях. Выставление счетов и прием платежей в юанях – валюте, которой привыкли пользоваться китайские банки и фирмы, – служит для стран способом поощрения китайских организаций вести бизнес с национальными компаниями.

И действительно, на мировом уровне соотношение общего объема резервов в юанях к объему торговли в юанях (валюты выставленных счетов) близко к соотношению общего объема резервов в евро к общему объему мировой торговли в евро (см. график ниже). Это поразительно, если учитывать ограничения на операции с капиталом в Китае.

Дополнительные доказательства этой закономерности можно увидеть, сопоставив данные о доле Китая в импорте отдельных стран с данными, на сколько месяцев импорта, номинированного в юанях, каждой из этих стран хватит имеющихся у нее резервов в юанях. Данные очевидны: страны, которые торгуют с Китаем больше, больше держат и резервов в юанях. Это позволяет предположить, что доля юаней в резервах в будущем увеличится вместе с ростом торговых расчетов в юанях.

Своп-линии и уверенность инвесторов

Свопы представляют собой кредитные соглашения между центральными банками, в соответствии с которыми они обменивают свою валюту на валюту партнера. Заключение своп-линий с Китаем дает уверенность в том, что юани будут получены от центрального банка Китая даже в случае отсутствия ликвидности на рынках ценных бумаг, номинированных в юанях. Народный банк Китая заключил двусторонние соглашения о свопах по крайней мере с 39 центральными банками на общую сумму около 3,7 трлн юаней ($550 млрд).

Однако, в отличие от своп-линий Федеральной резервной системы, они не представляют собой соглашения, действующие постоянно и без ограничений. Кроме того, свидетельств, что к настоящему времени свопы в юанях использовались, немного. И в отличие от ФРС Народный банк Китая открывает своп-линии, как правило, для увеличения торговли в юанях, а не в качестве экстренной ликвидности для иностранных банков.

Тем не менее, несмотря на их редкое использование, объем этих своп-линий довольно существенный по отношению к ВВП стран, с которыми имеются своп-соглашения (см. график ниже).

Офшорные рынки и конвертируемость юаня

Китай должен заботиться не только о предоставлении юаней остальному миру. Он также должен позволять другим странам продавать юани за доллары, когда они этого пожелают. Именно эту возможность предоставляют офшорные рынки в финансовых центрах за пределами материкового Китая.

С 2010 г., когда Китай впервые разрешил торговлю юанями в Гонконге, такие офшорные рынки появились еще в 24 городах. На июль 2021 г. на офшорных счетах было размещено около 1,25 трлн юаней ($200 млрд). Пока эти рынки остаются небольшими по сравнению с офшорными рынками долларов в Европе и других странах. Офшорные долларовые депозиты (или евродоллары) в 2016 г. оценивались в $14 трлн, или около 130% от объема национальных депозитов в то время. Это сравнение показывает, что офшорным рынкам в юанях еще предстоит пройти долгий путь.

Но это также предполагает, что центральные банки, которые держат резервы в юанях, могут ожидать, что смогут конвертировать юани в доллары на офшорных рынках по предсказуемым и стабильным ценам – при условии, что они не решат сделать это все одновременно, то есть учитывая ограниченность ликвидности, доступной в офшорах. В свою очередь, стабильность и предсказуемость требуют от китайских властей регулирования обменного курса юаня к доллару. А для регулирования обменного курса китайским властям требуются резервы в долларах.

Это позволяет предположить, что усиление роли юаня в качестве резервной валюты не приведет к автоматическому снижению роли доллара как резервной валюты. Скорее Китаю придется держать резервы в долларах, чтобы другие страны охотно держали резервы в юанях. Эти две резервные валюты будут дополнять, а не заменять друг друга.

Если прибегнуть к историческим параллелям, юань сегодня не отличается от доллара в 1950-х и 1960-х гг. Конвертацию юаня в доллары затрудняют ограничения счета операций с капиталом, а полвека назад конвертацию долларов в золото ограничивало монетарное право Бреттон-Вудской системы. Золото было резервным активом, вызывавшим наибольшее доверие, и конвертируемость доллара в золото была необходимым условием доверия к доллару. Однако обменивать доллары на золото у ФРС имели право только центральные банки – частные инвесторы не могли этого сделать в США. Но им, как и другим участникам финансового рынка, а также центральным банкам, разрешалось конвертировать доллары в золото на частной бирже золота в Лондоне. Офшорный рынок золота в Лондоне тогда и офшорный рынок юаней сегодня – продукт одного и того же феномена, а именно несовершенной конвертируемости международной валюты (тогда доллар, сейчас юань) в первичный резервный актив (тогда – в золото, сейчас – в доллар). 

Так же, как лондонский рынок золота служил предохранительным клапаном для держателей долларов в 1960-е, офшорный рынок юаней в Гонконге является предохранительным клапаном для держателей юаней сегодня. В обоих случаях за этими рынками внимательно следили и следят монетарные власти, поскольку неблагоприятное развитие событий на таких рынках может подорвать доверие к резервной валюте.

Перспектива превращения юаня в международную валюту является предметом активных политических дебатов. Вопреки общепринятому мнению, ограничения на движение капитала в Китае не могут в полной мере препятствовать усилению роли юаня в качестве международной и резервной валюты. Это не отрицает того, что для «обгона» доллара в качестве ведущей международной и резервной валюты Китаю требуется продолжить либерализацию счета операций с капиталом. Однако юань может усилить свои позиции и без этого – за счет финансирования импорта, долговых выплат, развития платежной инфраструктуры и офшорных рынков и предоставления валютных свопов.

Необходимость держать доллары может быть невыгодна для Китая, поскольку создает взаимную зависимость между Китаем и США. Но такие специфические отношения между двумя крупнейшими экономиками мира – единственный способ для Китая превратить юань в значимую резервную валюту, не проводя полную либерализацию движения капитала. Тем не менее вопрос о том, сколько долларов нужно Китаю, чтобы поддержать собственную экономическую экспансию и побудить своего экономического партнера держать юани, остается открытым.

Оригинал статьи опубликован на портале CEPR.org/VoxEU. Перевод выполнен редакцией Econs.online.