20-летие БРИК, возможности перемирия Boeing и Airbus и демократизация научных публикаций

Основной идеей БРИК был призыв к реформированию глобальных экономических институтов, но за 20 лет с момента ее появления ситуация практически не изменилась: автор аббревиатуры БРИК Джим О’Нил, бывший глава Goldman Sachs Asset Management, а сейчас – председатель Chatham House, напоминает, каким был главный посыл предложенного им экономического объединения. В ноябре 2001 г. О’Нил опубликовал аналитическую записку, в которой впервые объединил Бразилию, Россию, Индию и Китай в быстро ставшую знаменитой аббревиатуру. Впоследствии идея БРИК получила самые разные интерпретации, но, как подчеркивает О’Нил, он не собирался ни прогнозировать бесконечный бурный рост этих четырех экономик, ни помогать инвестфондам с новой маркетинговой концепцией. В написанной 20 лет назад аналитической записке он указывал: растущая доля стран БРИК в мировой экономике должна привести к изменениям в глобальном экономическом регулировании и в международных институтах.

Европейские страны не должны быть представлены в G7, МВФ и других международных организациях по отдельности, предлагал О’Нил: у объединенной Европы должен быть один представитель, тогда освободятся места и квоты для представительства и усиления роли крупнейших развивающихся стран, позиции которых в мировой экономике будут укрепляться благодаря их динамичному развитию. Первое десятилетие XXI в. было крайне успешным для БРИК, пишет О’Нил, но вплоть до глобального финансового кризиса никаких изменений в международных институтах не происходило. Затем появилась G20, начались попытки реформ в МВФ и Всемирном банке – впрочем, вызывает беспокойство, что для этого потребовалась столь масштабная экономическая катастрофа.

Второе десятилетие этого столетия было для БРИК в целом куда менее плодотворным. Доли Бразилии и России в глобальном ВВП сейчас вернулись примерно к тем же значениям, что и в 2001 г. Индии удалось стать пятой экономикой мира, но и она прошла через несколько непростых периодов экономического развития. Наиболее успешным из этой четверки за прошедшие 20 лет был Китай: его экономика за этот период выросла в 15 раз и стала втрое больше германской или японской и в пять раз больше, чем экономика Великобритании, а до конца 2020-х Китай может стать крупнейшей экономикой мира, опередив США по номинальному размеру ВВП.

Несмотря на отставание Бразилии и России, у БРИК по-прежнему есть шанс сравняться по размеру экономики с G7, считает О’Нил, но для этого необходимо поддерживать свободное движение товаров, инвестиций и финансовых потоков между БРИК и остальным миром. Пока выполнимость этого условия вызывает много вопросов, указывает он: так, и у Китая, и у России напряженные отношения с Западом. Надежду на улучшение ситуации дает новое соглашение между ЕС и Китаем, а также объявленный избранным президентом США Джо Байденом курс на прекращение торговых войн, но в целом, как и в 2001 г., мир по-прежнему нуждается в более представительных глобальных институтах, заключает О’Нил.

Перемирие Boeing и Airbus поможет им конкурировать с китайской Comac, а экономикам ЕС и США – стать экологичнее: эксперт Peterson Institute for International Economics (PIIE) Якоб Киркегард предлагает сделать примирение авиастроительных гигантов одним из приоритетов международной экономической политики администрации избранного президента США Джо Байдена, который приступит к своим обязанностям 20 января. Главный вопрос давнего противостояния двух национальных, американского и европейского, чемпионов – государственные субсидии. И США, и Евросоюз в свое время выигрывали разбирательства в ВТО, по итогам которых господдержка обеих компаний признавалась противоречащей соглашениям ВТО, а обе стороны получали право ввести импортные пошлины, компенсирующие ущерб, понесенный их производителем из-за искажения конкуренции. США в 2019 г. ввели ввозные пошлины на европейские товары на общую сумму в $7,5 млрд, Евросоюз в ноябре 2020 г. – на $4 млрд. Чтобы прекратить эти торговые споры, США и ЕС могли бы заключить соглашение о господдержке авиастроения, договорившись о приемлемых для обеих сторон условиях, а затем предложив договоренности на аналогичных принципах и на уровне ВТО.

Помимо того, что такое соглашение позволило бы устранить барьеры в торговле между США и ЕС, которые возникают из-за споров Boeing и Airbus, это также поможет обеим компаниям в потенциальном противостоянии с китайским национальным чемпионом. Пока мировой рынок широкофюзеляжных самолетов фактически представляет собой дуополию Boeing и Airbus, но китайская государственная компания Commercial Aircraft Corporation of China (Comac) рассчитывает стать третьим мировым игроком. Объем субсидий, который получает Comac, точно неизвестен, но господдержка наверняка очень щедра, пишет Киркегард, так что соглашение о субсидиях между ЕС и США было бы полезным сигналом потенциальному китайскому конкуренту.

Наконец, и ЕС, и администрация Байдена в США намерены активно работать над озеленением своих экономик, которое позволит к 2050 г. сделать их углеродно-нейтральными. Это очень амбициозная цель, для достижения которой необходимы технологические прорывы в самых разных областях – в том числе в авиастроении. Чтобы сократить выбросы углерода в коммерческой авиации, потребуются масштабные инвестиции в разработку новых видов авиационных двигателей, которые работали бы на водородном топливе или даже были бы электрическими, – правила господдержки таких разработок как раз можно было бы прописать в новом соглашении, сделав госинвестиции в озеленение этого вида транспорта приоритетом и в США, и в ЕС.

Пандемия показала, насколько значимым может быть свободный и оперативный доступ к результатам академических исследований: соавтор влиятельного блога Marginal Revolution экономист Тайлер Коуэн рассуждает, как опыт пандемических публикаций может изменить научный мир. Самые актуальные научные исследования по темам, связанным с коронавирусом, публиковались в открытом доступе, а их выводы оперативно обсуждались научным сообществом онлайн. Это существенно отличается от стандартной практики: для доступа к ведущим рецензируемым журналам требуется дорогостоящая подписка. Но чем активнее будет развитие науки в развивающихся странах с невысокими подушевыми доходами, тем острее будет стоять вопрос доступа к научному знанию. Так, правительство Индии уже выступило с инициативой «Одна страна – одна подписка»: власти предполагают централизованно приобрести подписки на ведущие научные издания и бесплатно распространять их среди граждан страны. Учитывая популярность VPN-сервисов, получить свободный доступ к научным статьям вслед за жителями Индии сможет чуть ли не любой человек в мире.

Но научное сообщество могло бы пойти дальше: вслед за свободным доступом к научным статьям нужно либерализовать и сам процесс публикации, предлагает Коуэн. Главной проблемой в таком случае становится обеспечение качественного рецензирования, которое может существенно повысить качество самого исследования. Сейчас редакторы научных журналов выбирают рецензентов, при этом у последних зачастую нет достаточных стимулов делать свою работу качественно, считает Коуэн: их труд оплачивается невысоко, рецензирование анонимно и к тому же формально менее ценно для научной карьеры. Коуэн предлагает альтернативный подход: рецензирование должно перестать быть анонимным и стать таким же важным для академической карьеры, как сейчас – публикации в рецензируемых журналах. Профессиональные ассоциации, фонды и университеты могли бы учредить призы для лучших рецензентов. А отбирать наиболее интересные статьи и делать дайджесты могли бы специальные площадки – например, такие, как Google Scholar.

Критики такой концепции указывают, что так будет публиковаться намного больше ошибочных и ложных результатов, признает Коуэн. Но, во-первых, следует учитывать, что рецензированию будет уделяться намного больше внимания, а во-вторых, эта проблема существует и сейчас: зачастую сложно оценить качество исследования, опубликованного в рецензируемом журнале, а выводы нередко оказываются невоспроизводимы или просто неактуальны. В США экономист не может претендовать на позицию tenure в университете из топ-50, если у него нет публикаций в одном из трех или четырех ведущих научных журналов. «Разве такая система может способствовать развитию инноваций?» – рассуждает Коуэн. Во время пандемии стало очевидно, что процесс публикации исследований может быть значительно более эффективным, заключает он.

Как изменятся системы социальной защиты после пандемии? Экономист Всемирного банка и один из ведущих исследователей проблематики безусловного базового дохода Уго Джентилини считает, что благодаря коронавирусу могло открыться окно реформ в социальной сфере. Объем социальной поддержки был беспрецедентным, пишет он: за девять месяцев 2020 г. во всем мире на нее пошло не менее $800 млрд. Но масштабный не значит адекватный: лишь четверть всех мер, принятых в мире, смогли охватить более трети населения страны, в бедных странах объем социальной поддержки составил всего $6 в пересчете на душу населения. Коронакризис вновь высветил проблемы традиционных систем социальной защиты, причем оказалось, что они актуальны не только для населения с наиболее низкими доходами, но и для групп в середине доходного распределения.

Во время пандемии семь стран объявили всеобщие денежные выплаты, еще десятки – перечисляли наличные широким категориям населения. Этот опыт может изменить отношение к идее безусловного базового дохода (ББД), считает Джентилини. Более позитивному восприятию ББД может способствовать то, что политики и общество могли на практике убедиться, что подобные выплаты не порождают иждивенческого поведения, а инфраструктура администрирования при необходимости может быть создана в крайне сжатые сроки. Но не менее острыми остаются и многие традиционные вопросы к ББД, признает он, в первую очередь об источниках финансирования и об альтернативных инвестициях в социальной сфере – например, в развитие социальной инфраструктуры.