Партийная экономика в США, потерянное десятилетие преодоления неравенства и «омоложение» населения
Согласно распространенному представлению, при республиканцах экономика США растет более высокими темпами, но исследования это опровергают: в преддверии президентских выборов в США американские экономисты в своих блогах вспоминают опубликованную в 2015 г. работу влиятельного экономиста Алана Блиндера, в прошлом вице-президента ФРС и советника Билла Клинтона, и профессора экономики Принстона Марка Уотсона, которые проанализировали динамику ВВП США на протяжении 16 президентских сроков с окончания Второй мировой войны – от Гарри Трумэна до Барака Обамы. За этот период США возглавляли 12 президентов (некоторые по два срока), шестеро из них были представителями Республиканской партии и шестеро – Демократической. В среднем при демократах темпы роста экономики составляли 4,3% в год, а при республиканцах – 2,5%. Если включить в выборку Герберта Гувера (возглавлял страну в 1929–1933 гг., республиканец) и Франклина Рузвельта (1933–1945 гг., демократ), то средний разрыв в темпах роста увеличится до 3 п.п., отмечает в своем блоге профессор Гарварда, один из самых влиятельных современных экономистов Джеффри Фрэнкель.
Может показаться, что президентам-республиканцам просто не везет, пишет Фрэнкель: действительно, необходимо иметь в виду, что президент – лишь один из многих факторов, влияющих на экономику, и удача тоже играет значительную роль. Например, Дональду Трампу не повезло с пандемией – но если исключить 2020 г., то темпы ВВП, занятости, фондового рынка последних лет просто продолжили тенденции периода Барака Обамы, который, в свою очередь, унаследовал экономический кризис, начавшийся при президенте-республиканце Джордже Буше. Как бы то ни было, разница в средних показателях экономики при республиканцах и при демократах в Белом доме статистически значима и не может быть простой случайностью, пишет Фрэнкель: 10 из 11 последних рецессий начались при президентах-республиканцах. Вероятность того, что при демократах рецессии случались бы с такой же частотой, составляет 1 из 100.
Сами Блиндер и Уотсон в своей работе с трудом объясняют такое преимущество президентов-демократов, указывает профессор Беркли Брэдфорд ДеЛонг. Они рассматривают различные факторы: более высокие темпы роста инвестиций в основной капитал, больший потребительский оптимизм, меньшее количество нефтяных шоков во время пребывания у власти демократических президентов, более высокие темпы роста в других странах мира. Но все эти факторы способны объяснить лишь половину разрыва в средних темпах роста ВВП при демократах и республиканцах в Белом доме, подчеркивает ДеЛонг. Не подтверждается и гипотеза о том, что демократы склонны проводить экспансионистскую фискальную политику, тем самым сокращая будущие темпы роста, продолжает он.
Выделить меры экономической политики президентов-демократов, а также оценить вклад каждой из них – очень трудная задача, согласен Фрэнкель. По версии ДеЛонга, проблема в том, что республиканские администрации никогда не могли заранее оценить последствия экономической политики, которую они проводили: например, в 2000-е гг. администрация Джорджа Буша не предполагала, что ослабление регулирования может привести к финансовому кризису. И Дональд Трамп не стал исключением, заключает ДеЛонг: например, начиная масштабную торговую войну с Китаем, он заявлял, что торговые войны – это хорошо и их легко выиграть, а в результате доходы населения США снизились из-за того, что импортные пошлины привели к росту цен на многие товары.
Пандемия может обнулить прогресс в преодолении неравенства и росте благосостояния, которого развивающимся странам удалось достичь за последние десятилетия, предупреждают экономисты МВФ в блоге организации. Они спрогнозировали динамику доходов различных категорий населения более 100 развивающихся стран, учитывая прогнозы по ВВП на 2020 г. и возможность работать удаленно, то есть сохранить зарплату и рабочее место во время пандемии: исследования МВФ ранее подтвердили, что более высокооплачиваемые работники с большей вероятностью имеют возможность работать дистанционно, чем работники с низкими доходами.
С 2008 г. среднее значение коэффициента Джини, показывающего разрыв в уровне доходов, для развивающихся экономик снизилось с 43 до 40, но по итогам 2020 г. может вновь возрасти до сопоставимых с 2008 г. 42,7. А в экономиках с наиболее низкими доходами неравенство после пандемии может оказаться значительно более острым, чем в 2008 г.
Пандемия также существенно ухудшит благосостояние людей в развивающихся странах, продолжают авторы. Экономисты МВФ оценивают благосостояние на основе нескольких составляющих: динамики потребительских расходов, ожидаемой продолжительности жизни, длительности отдыха, неравенства в уровне потребления и др. Согласно этой методологии, в 2002–2019 гг. благосостояние людей в развивающихся странах в среднем росло на 6% в год, на 1,3 п.п. быстрее, чем прирост ВВП на душу населения. Это говорит о том, что многие люди действительно ощутили, что их жизнь изменилась к лучшему, отмечают авторы, при этом основной вклад в динамику благосостояния внес прирост продолжительности жизни. По итогам 2020 г. уровень благосостояния может упасть на 8%, более половины этого падения обусловлено неравными возможностями работать удаленно.
Впрочем, эти оценки не учитывают антикризисную поддержку населения, так что власти развивающихся стран могут ослабить влияние пандемии на неравенство и благосостояние, пишут авторы: например, инвестировать в переобучение и повышение квалификации, обеспечить как можно более массовый доступ к интернету, упростить получение пособий по безработице, оказывать адресную помощь, перечисляя разовые выплаты или распространяя талоны на продукты питания и медикаменты.
«65 лет – это новые 54!»: с учетом растущей продолжительности жизни старение населения – необязательно бремя для экономики, пишет профессор экономики Венского экономического университета Хесус Креспо Куаресма в совместном блоге Всемирного банка и Института Брукингса Future Development. Старение населения часто рассматривается как одна из главных проблем современного мира из-за увеличения нагрузки на государственные финансы и экономический рост: например, исследование Гарвардской медицинской школы и компании RAND показало, что для США 10%-ный рост доли населения старше 60 лет сокращает темп роста ВВП на душу населения на 5,5%. Однако хроногический возраст, по превышении которого людей относят к пожилым, всегда был спорным вопросом, рассуждает Креспо Куаресма, а сейчас такая классификация еще более проблематична, ведь ожидаемая продолжительность жизни существенно выросла, и старшие поколения ведут значительно более здоровую и активную жизнь, чем их ровесники в предыдущие времена. Так, в 1970 г. ожидаемая продолжительность жизни жительницы Южной Кореи в возрасте 65 лет составляла 14,9 года, а в 2018 г. – уже 22,8: столько в 1970 г. было у женщины 54 лет, то есть сегодняшние 65 – это прежние 54.
Как следствие, анализ динамики «старения» населения на основе доли людей определенного хронологического возраста может приводить к неверным выводам: будущая нагрузка на трудоспособное население может оказаться существенно переоцененной. Альтернативные методы предполагают анализ динамики возрастных групп на основе не хронологического возраста, а одинаковой ожидаемой продолжительности жизни – на том же примере с жительницами Южной Кореи можно было бы анализировать долю женщин той возрастной группы, в которой ожидаемая продолжительность жизни менее 15 лет. Это позволяет взглянуть на проблему старения населения иначе: так, доля таких женщин в Южной Корее снижалась с 1970 до 2000 г., несколько выросла за прошедшие 20 лет, но будет стабильной в течение ближайшего десятилетия.
Более половины компаний в секторе туризма и гостеприимства стран ОЭСР может не пережить 2021 г., показал отраслевой опрос: в этом сегменте преобладают малые предприятия – семейные отели и рестораны, туристические агентства и различные развлекательные заведения, – которым в силу размера сложнее преодолеть кризис, тем более столь масштабный, пишет Симеон Дянков, старший научный сотрудник Peterson Institute for International Economics, а в прошлом – соавтор рейтинга Всемирного банка Doing Business и бывший министр финансов и вице-премьер Болгарии. В развитых странах оборот туристической отрасли в этом году составляет примерно от четверти до трети от прошлогоднего уровня, а многие виды туризма могут навсегда остаться в прошлом – например, деловые поездки и международные конференции.
Правительства стран ОЭСР пытаются поддержать туристическую отрасль. Так, несколько европейских стран ввели пониженные ставки НДС для предприятий из этого сектора: например, в Латвии это 5% при базовой ставке НДС в 21%. Треть стран ОЭСР запустили программы льготного кредитования для предприятий туристической отрасли. Одновременно власти стран стремятся поддержать внутренний спрос на туризм и услуги индустрии гостеприимства: так, Япония покрывает расходы на отель за первые три дня недельного отпуска, Италия предоставляет семьям бесплатные ваучеры на посещение театров, кино, музеев, Франция и Германия субсидируют компании по аренде автомобилей – поскольку автомобили обеспечивают большее дистанцирование, чем самолеты и поезда. Правительства также финансируют разработку онлайн-приложений для бронирования туристических услуг и онлайн-путеводителей, а Австрия и Нидерланды инвестируют в перестройку групповых форм туризма – например, с фокусом не на городских, а на природных достопримечательностях, таких как парки и исторические памятники под открытым небом, и с перемещением не на автобусах, а, например, на поездах. Но для развития новых форм туризма и появления нового типа туристов могут понадобиться годы, заключает Дянков.
