Тесты на COVID-19 как спасение экономики, победа Китая над бедностью и секрет хорошей работы
Массовое тестирование на коронавирус в развивающихся странах позволит не только спасти жизни, но и в разы сократить потери экономики от пандемических ограничений, пишут экономисты МВФ в блоге организации. Удар пандемии по менее обеспеченным людям оказывается более сильным: они зачастую заняты в профессиях, которые не предполагают удаленной работы, с большей вероятностью живут в перенаселенных районах и, как следствие, сталкиваются с повышенными рисками заражения. В развивающихся экономиках доля малообеспеченных домохозяйств, как правило, выше, чем в развитых, но у властей этих стран в силу фискальных ограничений может быть недостаточно возможностей для помощи населению и борьбы с пандемией, включая всеобщую вакцинацию. В таких условиях одна из ключевых мер – массовое тестирование людей без симптомов заболевания, подчеркивают экономисты МВФ на основании недавнего исследования: стоимость тестов уже сократилась до $5 и может в дальнейшем упасть до $1 и ниже, а выигрыши для экономики огромны, показывает моделирование.
Экономисты МВФ строят модели для репрезентативной развивающейся экономики: эпидемиологическую, которая учитывает, что люди придерживаются различных стратегий в зависимости от уровня дохода, и экономическую, которая позволяет оценить последствия для ВВП. Они установили, что если тестирование выявит 50% бессимптомных носителей, то количество смертей от COVID-19 сократится на 75%. Для этого необходимо еженедельно тестировать не менее 60% населения, а точность теста должна составлять как минимум 80%. Если вообще не тестировать людей без симптомов, то ВВП в рассматриваемой экономике может за год сократиться на 15%: когда риски заражения чрезмерно высоки, люди будут максимально ограничивать экономическую активность. Массовое тестирование с изолированием инфицированных позволяет сократить потери до 3,3% ВВП, а также способствует борьбе с неравенством, поскольку основным бенефициаром такой меры будут менее обеспеченные и более уязвимые во время пандемии домохозяйства.
«Что имеем – не храним, потерявши – плачем»: только лишившись международного экономического сотрудничества, страны осознают его важность, сетует в своем блоге один из самых влиятельных экономистов мира, профессор Гарварда Джеффри Фрэнкель. Идеи экономического сотрудничества часто воспринимались скептически и в обществе в целом, и самими экономистами, признает он. Люди привыкли воспринимать участие своей страны в международных организациях – например, в ВТО, МВФ или ООН – как угрозу суверенитету, а исследования ставили под сомнение выгоды стран от координации экономической политики, такие работы есть и у самого Фрэнкеля. «Затем появился Дональд Трамп и сделал международное сотрудничество очень трудным, если не невозможным», – считает Фрэнкель, проводя параллели с традиционным школьным образованием: ученики часто скучали на уроках, а эксперты называли офлайн-обучение устаревшим подходом, но после закрытия школ из-за пандемии все мечтают в них вернуться.
После того как администрация Джо Байдена приступит к работе, США предстоит вновь присоединиться к глобальным попыткам наладить международное сотрудничество. Разумеется, приоритетом будет здравоохранение, продолжает Фрэнкель: Байден уже объявил, что намерен отменить указ Трампа о выходе из ВОЗ. Еще одна международная проблема, которую ни одна страна не может преодолеть в одиночку, как и пандемию, – изменение климата, и США также необходимо как можно скорее вернуться к работе над ее решением в рамках Парижского климатического соглашения, призывает Фрэнкель.
Но пандемия, вызвав самую масштабную глобальную рецессию со времен Великой депрессии, вернула на повестку дня и международную координацию макроэкономической политики. Развитые страны должны действовать сообща, применяя фискальные стимулы, призывает Фрэнкель, поскольку это позволит усилить позитивный эффект для экономической активности во всем мире. По оценкам МВФ, если страны G20 с наибольшими бюджетными ресурсами в 2021 г. скоординированно направят на развитие инфраструктуры по 0,5% своих ВВП и еще по 1% в ближайшие годы, а страны с более жесткими фискальными ограничениями изыщут хотя бы треть от этой суммы, то к 2025 г. уровень мирового ВВП может дополнительно вырасти почти на 2%. Для сравнения: если те же инвестиции не будут скоординированы, то эффект для глобального ВВП будет в полтора раза ниже – 1,2%.
В конце ноября Китай объявил, что с опережением графика достиг цели искоренить крайнюю бедность до 2021 г., но экономисты призывают воспринимать такие заявления с осторожностью. Австралийский экономист Мартин Равальон, один из ведущих мировых исследователей проблемы бедности, автор международного определения бедности в $1 в день, в своем блоге объясняет, как важно учитывать методику. Существует множество различных подходов к оценке бедности, которые могут использоваться для разных целей, но властям зачастую свойственно прибегать к тем из них, которые показывают их в наиболее выгодном свете. При этом борьба с бедностью – один из важнейших пунктов программы председателя КНР Си Цзиньпина, отмечает китаист Эндрю Бэтсон. Если опираться на определение Всемирного банка, который сейчас считает бедными людей, живущих менее чем на $1,90 в день (в ценах 2011 г., это обновленное с учетом инфляции и роста уровня жизни определение Равальона), то прогресс действительно потрясает, отмечает колумнист Bloomberg Клара Феррейра Маркес: доля населения Китая, живущего за чертой бедности, сократилась с 90% в 1981 г. до менее 1% в 2019 г. – то есть за неполные 40 лет из бедности вышли свыше 850 млн человек.
Но это определение Всемирного банка важно в первую очередь для сопоставления ситуации в разных странах, подчеркивает Равальон в новом исследовании: чтобы понимать, как менялась ситуация с бедностью внутри отдельной страны, нужно учитывать ее специфику. Расчеты по Китаю на основе альтернативной методики, в основе которой та же черта бедности, но с поправкой на долю городского и сельского населения и характеризующий неравенство коэффициент Джини, показывают, что доля бедных снизилась с 88% в 1981 г. до 23% в 2014 г. – это тоже впечатляющий прогресс, отмечает Равальон: получается, бедность за это время преодолели свыше 500 млн жителей страны, но это уже меньше упомянутых выше 850 млн и, главное, показывает, что еще миллионы людей могут нуждаться в государственной поддержке и соответствующей экономической политике.
Наконец, помимо абсолютного подхода с чертой бедности на уровне той или иной суммы, для оценки ситуации с бедностью широко применяется относительный подход: он отталкивается от медианного дохода в стране, а критерием бедности служит то, какую долю от медианного составляет доход того или иного домохозяйства (например, 40% или 50% в зависимости от методологии). И относительная бедность в стране неуклонно растет, показывают расчеты Равальона. Так что следующей главной задачей повестки Си может стать именно неравенство, пишет Бэтсон, но мир вряд ли скоро узнает, поддается ли неравенство инструментарию, доступному китайским властям, – в значительной мере успехи в борьбе с бедностью были достигнуты при помощи разовых денежных вливаний и дешевых кредитов.
Интерес к работе – не гарантия того, что она будет приносить удовлетворение, зачастую коллектив оказывается важнее: редакция Всемирного экономического форума рассказывает о недавнем исследовании профессора психологии из Университета Хьюстона Кевина Хоффа с соавторами, посвященном факторам удовлетворенности своей работой. Популярная литература о том, как строить карьеру, обычно рекомендует искать занятие, которое в большей мере соответствует интересам, но многочисленные опросы показывают, что люди, которые считают свое дело интересным и увлекательным, удовлетворены своей работой лишь немногим больше, чем все остальные, указывает Хофф. Вместе с соавторами он проанализировал свыше 100 опросов работников, проводившихся в США в 1949–1960 гг. в рамках различных исследований и суммарно охвативших почти 40000 человек.
Выяснилось, что для того, чтобы сотрудники были довольны своей работой, не менее важны и другие факторы. «Если дело, которым вы заняты на работе, вам не противно, то, вполне вероятно, вы будете испытывать чувство удовлетворения благодаря тому, что у вас хороший руководитель и коллеги и в целом в компании к вам относятся справедливо», – объясняет Хофф. Схожие результаты продемонстрировал и проведенный в 2019 г. опрос 2500 работников в США: более 50% респондентов указали, что с точки зрения удовлетворенности своей работой им важнее не интерес к делу, а люди, с которыми они трудятся, – непосредственный руководитель и коллеги. В то же время интерес к своему делу может быть особенно важен для карьерного роста, отмечает Хофф: люди, заинтересованные в своей работе, зачастую показывают более высокие результаты, их чаще повышают по службе и дают им прибавку к зарплате.
