98-процентная экономика

По прогнозу Международного валютного фонда, в 2020 г. глобальный ВВП сократится на 4,9%, а в 2021 г. вырастет на 5,4%, в результате к концу следующего года ВВП окажется на 6,5 процентного пункта ниже по сравнению с докризисным прогнозом. Но последствия коронавирусного кризиса могут ощущаться еще в течение многих лет во всем мире, в том числе в развитых экономиках. Из-за продолжительных трудностей США, еврозона и Япония рискуют застрять в состоянии «98%-ной экономики», отставая от докризисного тренда на 2%, – к такому выводу пришел Дэниел Риз из Банка международных расчетов (BIS), построив прогноз для этих трех экономик и Китая. Даже в Китае, где, по расчетам экономиста, в целом восстановление произойдет быстрее, ряд секторов продолжит ощущать на себе последствия пандемии.

После локдауна

Коронавирусный кризис изменил производительность секторов – в частности, из-за противоэпидемических ограничений работы предприятий. Ограничения на передвижения покупателей, а также их стремление к более экономным расходам в кризисный период привели к снижению потребления. Сектора экономики, деятельность которых предполагает личные контакты между людьми и не позволяет перевести сотрудников на удаленную работу, пострадали от кризиса сильнее – в первую очередь это ритейл, индустрия туризма и отдыха, транспорт и прочие сервисные сектора: изменилась как производительность этих секторов, так и их вес в совокупном потреблении.

Например, производительность в отрасли туризма и отдыха в первом полугодии 2020 г. снизилась более чем на 10% в Европе, на 8% в Китае и почти на 6% в США, а спрос на такие услуги во всех рассматриваемых экономиках упал на 20–40%, показали расчеты Риза. За исключением наиболее пострадавших секторов, производительность в Европе могла сократиться на 6%, в США – на 3%.

Хотя нижняя точка спада экономической активности пройдена, восстановление будет небыстрым и неравномерным. Некоторые отрасли восстанавливаются быстро после отмены мер изоляции, однако многие компании, особенно сферы обслуживания, продолжают сталкиваться с трудностями: к ним относятся как нормативные ограничения (например, режима работы), так и добровольные самоограничения потребителей из-за стремления избегать действий, повышающих риск заражения. Некоторые из этих ограничений, вероятно, сохранятся до тех пор, пока не будет доступна вакцина или эффективное лекарство, пишет автор.

На агрегированном уровне снижение спроса на одни виды товаров или услуг из-за изменений потребительского поведения может быть компенсировано ростом спроса на другие товары и услуги: например, если снижение спроса на рестораны ведет к росту спроса на продукты для приготовления дома или снижение посещаемости торговых точек – к росту онлайн-торговли. Некоторые из этих сдвигов могут просто ускорить уже имевшиеся тенденции и даже способствовать повышению производительности. С другой стороны, эти сдвиги повлекут серьезные сбои в работе отдельных компаний – вопрос в том, насколько такие сбои будут значимы на агрегированном уровне. То есть дальнейшая динамика экономической активности будет зависеть от того, будут ли происходящие изменения иметь только внутриотраслевое или же общесистемное значение и насколько плавно экономика сможет к ним приспособиться.

Сценарии восстановления

Согласно одной из версий, «депрессивные условия» сферы обслуживания сформируют постоянную «дыру» в совокупном спросе: компании этих отраслей, где требуется личный контакт с клиентом, из-за ограничений деятельности будут требовать все меньше ресурсов от своих поставщиков, что приведет к сокращению производства по всей цепочке поставок, а это – к сокращению доходов работников и акционеров и, соответственно, снижению совокупного спроса, что еще больше усугубит спад.

Однако это, скорее всего, маловероятный вариант, рассуждает экономист: спад первого полугодия был связан в основном с масштабными блокировками, отражавшими высокий уровень неопределенности в отношении вируса, захватившего мир в считаные месяцы. Сейчас большая часть этой неопределенности уже снята, поскольку медицинское сообщество лучше изучило вирус, а в большинстве регионов мира массовая изоляция сменилась на более целенаправленные, точечные меры. Многие страны предоставили значительные денежно-кредитные и налоговые стимулы для поддержки совокупного спроса и приняли меры по улучшению функционирования финансовых рынков. Все это должно поддержать восстановление экономик.

В дальнейшем, по мере ослабления ограничений, потери экономик, зафиксированные в первом полугодии 2020 г., будут уменьшаться наполовину с каждым кварталом, предполагает Риз: это означает, что прямой эффект коронакризиса на экономическую активность к началу 2021 г. в значительной степени сократится или совсем исчезнет. Однако его косвенное влияние – в виде сохраняющихся точечных ограничений и изменений потребительского поведения – продолжится.

Масштаб этого влияния может быть разным, строит Риз три сценария: базовый, оптимистичный и пессимистичный – в зависимости от масштаба и продолжительности сохранения пониженного спроса в наиболее пострадавших секторах, что, в свою очередь, зависит от продолжительности сохранения некоторых антипандемических мер безопасности. В лучшем случае это влияние сохраняется частично до середины 2021 г., в худшем – почти полностью и длится до середины 2025 г., в базовом – наполовину и до середины 2023 г.

В базовом сценарии США, еврозона и Япония сталкиваются с устойчивым снижением экономической активности: их ВВП, несмотря на быстрый рост во второй половине 2020 г., из-за сохранения ограничений в сферах сервиса остается на 2% ниже докризисного тренда в течение еще нескольких лет – страны застревают в состоянии «98%-ной экономики». В оптимистичном сценарии экономика возвращается к докризисному тренду к началу 2022 г., а в пессимистичном сохраняет отставание от него уже не на 2%, а на 5%.

В Китае восстановление происходит быстрее – экономика возвращается на докризисный тренд уже к середине 2021 г., причем существенной разницы между сценариями нет. Это связано в том числе с тем, что рост экономики страны был быстрым уже во втором квартале 2020 г. и ей осталось закрыть меньший разрыв.

Но между секторами всех экономик разрыв в уровне экономической активности распределяется неравномерно, прогнозирует Риз. В индустриях, связанных с непосредственным контактом с потребителем, он особенно сильный: их выпуск в еврозоне в первом полугодии 2020 г. сократился на 25% и в базовом сценарии даже в конце 2022 г. остается на 10% ниже докризисного тренда. Даже в Китае у этого сектора сохраняется отставание от тренда в 5%. Для других секторов, столкнувшихся с сильным падением в начале 2020 г., восстановление пройдет быстрее.

Последствия в виде «отставания» от докризисной траектории могут быть и больше по масштабу, и продолжительнее, оговаривает автор, если учесть рост уровней частного и государственного долга и рост числа банкротств компаний, особенно в наиболее пострадавших от пандемии секторах, что, в свою очередь, повышает риски для финансовых организаций, а также взаимозависимость экономик. Для полного восстановления экономик потребуется либо найти способ остановить вирус, либо научиться с ним жить, заключает экономист.