Двухскоростной режим: как работает «двигатель» инфляции

«Инфляция вернулась – и как! После стольких лет борьбы за то, чтобы поднять ее ближе к таргету, центральные банки снова столкнулись с некогда до боли знакомой проблемой снижения инфляции», – констатировал глава денежно-кредитного и экономического департамента Банка международных расчетов (BIS) Клаудио Борио на ежегодном собрании BIS в конце июня 2022 г. Ускорение инфляции в мире вызывает повышенный интерес к тому, как устроен ее «механизм». На самом деле этих механизмов два – режим высокой и режим низкой инфляции, и в каждом из этих режимов она «работает» по-разному, пришли к выводу эксперты BIS.

Многие макроэкономические модели инфляции основаны на кривой Филлипса – взаимосвязи между инфляцией и экономической активностью. Согласно этому подходу, изменения инфляции отражают агрегированное давление спроса на производство, временные шоки предложения и инфляционные ожидания. Но в действительности все сложнее, выяснили эксперты BIS. Разные режимы инфляции можно сравнить с тем, как вода меняет свое состояние, привел аналогию Борио: превращается в лед, когда холодно, в жидкость, когда тепло, в пар, когда жарко.

Концептуально термин «инфляция» заключает в себе понятие эрозии покупательной способности денег, подразумевающей рост цен всех товаров и услуг. С этой точки зрения инфляция означала бы синхронное повышение всех цен, при этом относительные цены – на тот или иной товар в отношении к ценам других товаров – оставались бы неизменными, менялось бы только их числовое выражение.

Однако на практике изменения цен никогда не бывают синхронными – разные товары и услуги имеют разную скорость ценовой корректировки. Следовательно, инфляция всегда будет означать изменение относительных цен в дополнение к основной инфляции (общей динамике всех цен), пишут эксперты BIS. Принципиальное отличие режимов низкой и высокой инфляции в том, что во втором случае скорость изменения относительных цен сближается, что влияет на основную инфляцию, тогда как в первом режиме влияние роста отдельных цен на всю инфляцию крайне ограниченно.

Два режима инфляции

Исторически периоды высокой инфляции наблюдались довольно редко: на глобальном уровне за последние 150 лет выделяются три таких периода, два из которых следовали за мировыми войнами, и еще один – «архетипический пример 1970-х», пишут эксперты BIS.

Эпизоды гиперинфляции (рост цен на 50% и выше в месяц) тоже относительно редки и обычно следуют за крупными политическими потрясениями и утратой общего доверия к институтам. Как правило, в основе гиперинфляции – большие бюджетные дефициты, финансируемые центральными банками (часто из-за неспособности правительств собрать достаточно налоговых доходов), и, как одно из следствий этого, стремительное падение обменного курса валюты. Яркими примерами могут служить период после Первой мировой войны в России и Германии, долговой кризис начала 1980-х в Латинской Америке, период после распада Советского Союза – в 1992 г. инфляция в России превысила 2600% (.xlsx).

В зависимости от уровня инфляции меняется ее динамика, что хорошо известно – например, низкая инфляция менее волатильна. Однако если «заглянуть под капот» инфляции, можно обнаружить несколько дополнительных поразительных особенностей, выяснили эксперты BIS:

• во-первых, снижение волатильности инфляции при ее низком уровне обусловлено не снижением волатильности изменений отдельных цен, а снижением корреляции между этими изменениями;

• во-вторых, влияние изменений отдельных цен как на цены в других секторах, так и на всю инфляцию сокращается в режиме низкой инфляции.

Другими словами, в режиме низкой инфляции всплески цен на те или иные товары, в том числе на энергоресурсы и продовольствие, имеют ограниченное и временное влияние на рост общей инфляции: рост цен, например, на топливо не выливается в рост цен на большинство других товаров, а рост цен на меньшинство остальных бывает небольшим и непродолжительным. Низкая инфляция склонна «самоуравновешиваться», то есть поддерживаться на низком уровне.

При переходе к режиму высокой инфляции она становится весьма чувствительна к шокам относительных цен – то есть к росту цен на отдельные товары. В таком режиме тот же самый рост цен на топливо способен «разжечь ценовой пожар» во многих секторах. Тем самым возрастает вероятность того, что высокая инфляция также становится самоподдерживающейся.

Психология инфляции

В основе инфляционного «двигателя» лежит связь между ценами и заработными платами. И те и другие чувствительны к одним и тем же циклическим и структурным силам инфляции (см. врез ниже); корректировка и тех и других меняется в зависимости от уровня инфляции, помогая закрепить режим низкой или высокой инфляции; и цены, и зарплаты находятся под сильным влиянием инфляционных ожиданий.

Когда инфляция низкая, люди ее практически не замечают в силу рационального невнимания. Поэтому связь между инфляцией, ценами и зарплатами в этом режиме также низкая.

Для того чтобы инфляция стала укоренившейся характеристикой экономики, зарплаты должны гнаться за ценами, а цены – за зарплатами (спираль «зарплаты – цены»). При «переключении скоростей» с переходом к режиму высокой инфляции меняется ее восприятие, и она, по сути, берет на себя роль координатора поведения экономических агентов, начиная оказывать на него существенное влияние. Если в результате сильного роста цен у работников ощутимо снижается покупательная способность их заработков, а у компаний – норма прибыли, они будут стараться компенсировать это, требуя индексации зарплат и повышая цены. По расчетам BIS, влияние зарплат на цены, а цен – на зарплаты в режиме высокой инфляции более чем вдвое сильнее и происходит вдвое быстрее, чем при режиме низкой инфляции.

Чем выше оказывается общий компонент инфляции, тем более схожим становится опыт столкновения с инфляцией для разных групп экономических агентов – тогда менее важными становятся различия в паттернах их потребления. Это повышает их стимулы стремиться получить компенсацию – будь то компенсация потерь в покупательной способности зарплат или сокращение маржи. А так как инфляционные ожидания у населения и фирм строятся на данных о прошлой инфляции, они стремятся скомпенсировать свои будущие потери: даже если инфляция не ускоряется, но экономические агенты подозревают, что она будет расти, они постараются защитить себя от этого.

При высокой инфляции сокращается средний срок контрактов в экономике, растет централизация переговоров о зарплатах (то есть значимость профсоюзов), значимость индексаций, распространенность забастовок. В конечном итоге устойчиво высокая инфляция приводит к изменению в «инфляционной психологии», становясь самовоспроизводимой. Вот почему после того, как инфляция преодолевает психологический барьер, ее дальнейшее ускорение становится очень сложно сдерживать.

Выводы и вызовы для монетарной политики

Денежно-кредитная политика влияет на инфляцию двумя способами. Их тоже можно сравнить с устройством автомобиля, продолжает аналогию Борио. Во-первых, денежно-кредитная политика определяет «каркас» – сюда можно включить цели, стратегии, инструменты денежно-кредитной политики и ее институциональную основу, в которой не последнюю роль играет независимость центрального банка от правительства. «Каркас» оказывает наибольшее влияние на инфляционные ожидания, а также на формирование зарплат и цен в экономике.

Во-вторых, денежно-кредитная политика влияет на инфляцию также внутри этого «каркаса» – что можно сравнить с педалями газа и тормоза: это изменение процентных ставок, баланса центробанка, сигналы рынку – все это оказывает влияние на совокупный спрос.

В режиме низкой инфляции монетарная политика может позволить себе быть более гибкой – в том смысле, что она может допускать умеренные отклонения инфляции от узко заданных таргетов. Это происходит как раз потому, что в таком режиме система стремится сама вернуться в равновесие – «завоевав доверие, центральный банк может наслаждаться плодами», описывает Борио.

Но в то же время в режиме низкой инфляции снижается «сцепление» монетарной политики: она теряет силу, когда номинальные ставки очень низки. Это проявилось, например, в том, с какими проблемами столкнулись центробанки в развитых странах после глобального финансового кризиса, когда пытались поднять инфляцию ближе к таргетам. «Потеря сцепления» требует поддерживать мягкую монетарную политику продолжительное время (так называемый феномен low for longer – «низкие ставки надолго»), что, в свою очередь, способствует росту склонности к риску и финансовой уязвимости.

Исходя из данных по США, при низкой инфляции монетарная политика действует через весьма ограниченный набор цен, в основном в более чувствительных к бизнес-циклу сервисных секторах: влияние изменения ставки в США статистически значимо лишь для 30% товаров в потребительской корзине, и то на горизонте в три года, подсчитали в BIS. Подобная «потеря сцепления» отражает тот факт, что денежно-кредитная политика влияет не на ценовые изменения в отдельных секторах, а на общую составляющую изменения цен – то есть на движущую силу инфляции, общую для всех изменений цен, – а этот общий компонент при режиме низкой инфляции существенно сокращается.

В то же время тот факт, что переход от режима низкой инфляции к режиму высокой также имеет самоподдерживающие свойства, означает, что для центрального банка крайне важно реагировать на изменения вовремя: если режим с высокой инфляцией закрепится, вернуть ее к низкому режиму будет сложно не только технически, но и политически, поскольку это будет сопряжено с подавлением совокупного спроса и ростом безработицы. Поэтому ключевая задача центрального банка – не допустить такого перехода и пресечь разгон инфляции в зародыше, заключают эксперты BIS.

Но самое сложное – как определить начало такого перехода достаточно быстро и надежно. Именно в периоды перехода стандартные модели и индикаторы, которыми пользуются центробанки, работают хуже всего. Например, инфляционные ожидания могут быть полезным индикатором, но у населения и фирм они ориентированы на прошлые периоды, а у участников финансового рынка – сильно зависят от оценок самого центробанка и доверия к нему, что может создавать у монетарного регулятора ложное чувство безопасности.

Сейчас центробанкам во всем мире предстоит попытаться избежать именно такого перехода. Цены на значимые товары – сырье и продукты питания – выросли после пандемии и на фоне военного конфликта на Украине. Само по себе это не служит сигналом начала перехода к режиму высокой инфляции – но подобное повышение цен тестирует самоуравновешивающие свойства системы и требует особого внимания. Кроме того, оценивает BIS, с середины 2021 г. возросла синхронизация изменения цен в различных секторах. Все это не означает, что переход к режиму высокой инфляции непременно произойдет, но повышает риски такого исхода.

Надежно идентифицировать начало перехода к режиму высокой инфляции можно только постфактум, констатируют эксперты BIS. Это порождает дилемму: центробанки могут подождать, чтобы получить более надежные подтверждения смены инфляционного режима, если она происходит, и избежать чрезмерной реакции. Но ожидание надежных подтверждений может привести к тому, что высокая инфляция закрепится.

В этом контексте независимость центрального банка имеет решающее значение, заключают эксперты BIS. Доверие к монетарному регулятору усиливает самоуравновешивающие свойства режима низкой инфляции, тем самым предоставляя центральному банку время для более тщательной оценки ситуации. И, что еще более важно, независимость защищает центральный банк от политического давления, которое могло бы задержать или даже помешать принятию необходимых корректирующих мер.