Постпандемический цикл мировой экономики завершается, считают экономисты МВФ. Начинается новый, особенность которого – расхождение в динамике экономического роста и инфляции между крупнейшими экономиками мира: США, с одной стороны, и Европой и Китаем – с другой.
  |   Эконс

Темпы роста мировой экономики в ближайшие три года будут соответствовать потенциальным, а глобальная инфляция устойчиво замедляется, приблизившись к допандемическому тренду и таргетам центральных банков, обновил свой экономический прогноз МВФ.

Согласно прогнозу, глобальный рост ВВП в 2025 и 2026 гг. составит 3,3%, что тем не менее ниже средних за 2000–2019 гг. 3,7%. Глобальная инфляция в этом году замедлится до 4,2% и до 3,5% в 2026-м против средних 3,1% в допандемические 2015–2019 гг. В сравнении с версиями от октября и от января прошлого года этот прогноз, обновленный МВФ в конце прошлой недели, практически не изменился (рост ВВП в 2025 г. прогнозировался в прошлом году на уровне 3,2%, инфляция 4,3–4,4%).

Завершение постпандемического цикла

«Это окончание цикла – и начало следующего», – комментирует прогноз экономический советник МВФ Пьер-Оливье Гуринчас в видеообзоре. Отличительная черта нового цикла – расширяющееся расхождение между крупнейшими экономиками мира, указывает он. В то время как экономический рост в США, поддерживаемый сильным внутренним спросом, превышает ожидания, Европа сталкивается с вялым ростом, в том числе из-за устойчиво высоких цен на энергию, а Китай демонстрирует «довольно вялое» восстановление. Прогноз роста экономики США на 2025 г. повышен почти на четверть до 2,7%, Китая – с 4,5 до 4,6%, еврозоны – понижен до 1% (с 1,2%).

При этом экономика США растет выше своего потенциала, а Европы и Китая – ниже. Это циклическое расхождение, которое могло бы быть временным и постепенно устраниться. Однако между крупнейшими экономиками есть и структурное расхождение, которое поддержит разрыв: потенциал роста США увеличился, а Европы и Китая – снизился в сравнении с допандемическим периодом.

Расхождение: потенциальный рост экономик, %

Увеличение потенциального роста США обусловлено более сильным ростом производительности, в том числе в технологическом секторе, что связано с более благоприятным деловым климатом и более глубокими рынками капитала. Со временем это приводит к повышению доходности американских инвестиций, увеличению притока капитала, укреплению доллара и более быстрому росту уровня жизни в США в сравнении с другими странами с развитой экономикой, объясняет Гуринчас. Для Китая примечательно то, что текущий потенциальный рост стал близок к данному показателю других развивающихся экономик, хотя прежде был существенно выше.

В ближайшей перспективе совокупность рисков может еще больше усугубить дивергенцию между экономиками США, с одной стороны, и Европы и Китая – с другой. Ключевые риски:

  • Для Европы: дальнейшее замедление роста в случае сохранения высоких цен на энергию и опасений инвесторов по поводу устойчивости госдолга. Денежно-кредитная и фискальная политика еврозоны могут одновременно исчерпать пространство для поддержки экономики, если более слабая экономическая активность подтолкнет процентные ставки обратно к эффективной нижней границе, а недостаточная бюджетная консолидация увеличит премии за риск, еще больше ограничив фискальную политику.

  • Для Китая: если фискальные и денежно-кредитные меры окажутся недостаточными для поддержки внутреннего спроса, экономика рискует попасть в ловушку стагнации и дефляции, когда падающие цены повышают реальную стоимость долга, еще больше подрывая экономическую активность. Резкое снижение доходности китайских государственных облигаций, считающихся «безопасной гаванью» для местных инвесторов, свидетельствует о том, что инвесторы обеспокоены вероятностью такого сценария.

  • Для США: предполагаемые меры новой администрации могут действовать на экономический рост разнонаправленно. Если смягчение бюджетной политики и дерегулирование будут стимулировать спрос и рост экономики, то усиление барьеров для торговли и иммиграции – действовать как негативные шоки предложения, сокращая объем производства. Однако в целом и те и другие меры будут усиливать инфляционное давление, что потребует ужесточения монетарной политики.

Таким образом, если в еврозоне и Китае основные риски связаны с дальнейшим снижением экономического роста и слишком низкой инфляцией, то для США один из главных рисков – в ускорении инфляции. На этот раз оно вполне может ослабить фиксацию инфляционных ожиданий, поскольку люди и предприятия сейчас намного более бдительно защищают свои реальные доходы и рентабельность, отмечает Гуринчас: инфляционные ожидания сейчас дальше от целевых показателей центральных банков, чем в 2017–2021 гг., что предполагает повышенные риски роста инфляции. 

Этот вопрос наиболее остро встанет в развивающихся странах, которые могут ощутить как инфляционное давление, учитывая перенос воздействия обменных курсов доллара на внутренние цены, так и риски для экономического роста из-за ослабления внутреннего спроса в Китае. Помимо того, сочетание ужесточения денежно-кредитной политики США и укрепления доллара приведет к ужесточению финансовых условий для развивающихся стран.

В целом совокупность краткосрочных рисков может привести к дальнейшему расхождению экономик стран. В среднесрочной перспективе, примерно за пять лет, положительное воздействие смягчения фискальной политики в США может сойти на нет и даже стать отрицательным в случае повышения уязвимости бюджета. Усилия по дерегулированию могут повысить потенциальный рост в среднесрочной перспективе, если устранят бюрократические препоны и стимулируют инновации. Однако существует риск того, что чрезмерное дерегулирование может также ослабить финансовые защитные механизмы и повысить финансовую уязвимость, поставив экономику США на опасный путь подъемов и спадов, отмечает Гуринчас.

С учетом сохранения инфляционных рисков монетарная политика должна оставаться гибкой, предотвращая вероятность разъякоривания инфляционных ожиданий. Фискальная политика должна быть направлена на путь большей устойчивости и создания резервов, достаточных для преодоления потрясений в будущем, которые могут быть значительными и неоднократными, предупреждает МВФ.

Хотя любая существенная бюджетная консолидация окажет давление на экономическую активность, задержки с ней могут спровоцировать спираль, при которой стоимость заимствований продолжает расти по мере утраты рынками доверия, делая еще более насущной потребность в бюджетной корректировке. В то же время эта корректировка может быть направлена на сокращение нецелевых трансфертов или субсидий, а не государственных инвестиционных расходов, способствующих поддержке устойчивости экономического роста. Но ключевой источник этой устойчивости – поддержка конкуренции и инноваций, а также международное сотрудничество, заключает экономист: «Односторонние меры политики, искажающие конкуренцию, такие как тарифы, нетарифные барьеры или субсидии, редко улучшают перспективы внутренней экономики надолго. Они вряд ли приведут к большей внешней сбалансированности и вместо этого могут спровоцировать ответные меры и ухудшить положение каждой страны».