«Вынужденные» предприниматели: реформа госсектора в Китае
«Меня уволили. <…> никто не предложил мне работу, а я был, наверное, слишком горд, чтобы искать ее, и я подумал – а почему бы не создать свою собственную компанию», – рассказывал о том, как он стал предпринимателем, Майкл Блумберг, основатель информагентства Bloomberg и один из самых богатых людей мира по версии Forbes. Предпринимателями нередко становятся поневоле – не из большого желания, а за неимением альтернатив, и исследования последних лет ставят под сомнение общепринятое мнение о том, что способные люди тяготеют к предпринимательской деятельности естественным образом.
Например, исследование 2016 г. на данных США показало, что фирмы, основанные «вынужденными» предпринимателями – которые стали таковыми из-за невозможности найти работу по найму в период рецессий, – имеют более высокие шансы выжить, с большей вероятностью внедряют инновации и чаще получают венчурную поддержку, чем фирмы «добровольных» предпринимателей. Это объясняется тем, что рецессии в большей степени затрагивают высокооплачиваемых наемных работников, и эти же работники основывают более успешные фирмы. Но пока у таких людей есть альтернатива в виде занятости по найму, их предпринимательский потенциал остается неиспользованным. Исследование 2021 г. в противоположной части мира, Китае, показало, что выпускники университетов с более высокими баллами вступительных экзаменов (показатель способностей) чаще предпочитают работу по найму в госсекторе и с меньшей вероятностью создают собственные фирмы. Но если создают – эти фирмы успешнее, чем фирмы тех, кто имел более низкий балл.
В Китае, где частного предпринимательства почти не было до конца 1980-х гг., госкомпании традиционно выступают престижными работодателями. Они, хотя и имеют более низкую производительность, зачастую располагают лучшим доступом к экономическим ресурсам (к финансам, субсидиям и налоговым льготам), а также, что немаловажно для работников, помогают с получением жилья, предоставляют лучшие пенсионные программы и программы социальной поддержки.
В новом исследовании экономисты из Пенсильванского, Пекинского университетов, Китайского университета в Гонконге и Шанхайского технологического университета проанализировали массив данных Китая с 1990-х гг., когда в стране проходили реформы, резко сократившие число госпредприятий и численность их сотрудников. Как только талантливые люди были вынуждены покинуть госпредприятия, они «поневоле» превратились в успешных предпринимателей, которые стали катализаторами экономического роста Китая в последующие десятилетия, пришли к выводу авторы.
Реформы госсектора
К началу 1990-х гг. в Китае порядка 70% городской рабочей силы было занято на госпредприятиях. Рабочие места в госсекторе предполагали пожизненный наем, устойчивую систему оплаты труда, множество неденежных льгот. Пожизненная занятость и централизованное распределение зарплат, не связанное с производительностью труда, снизили мобильность и стимулы работников, что, в свою очередь, привело к раздуванию штатов, прогулам, низкой производительности. Госпредприятия были убыточны и полагались на господдержку, описывают исследователи.
В 1992 г. Дэн Сяопин начал реформу госсектора, направленную на создание отвечающих современности предприятий и формирование рыночной конкуренции между частными и государственными компаниями (что удалось). Господдержка последних была урезана, наряду с этим отменена система гарантированного трудоустройства для выпускников вузов, которым отныне предлагалось самостоятельно искать себе работу.
В 1998 г. Китай, начав подготовку к вступлению в ВТО, объявил масштабную программу «Держи большое, отпусти малое» по сокращению госсектора: она предполагала сохранение в госсобственности лишь нескольких крупных предприятий в стратегических секторах и слияние, приватизацию либо ликвидацию большинства остальных средних и малых компаний с госучастием.
В результате реформ госсектора число предприятий, принадлежащих государству или контролируемых им, сократилось со 118000 в 1995 г. до менее 25000 в 2004 г., или в 4,7 раза. С 1995 по 2001 г. было уволено более 35 млн работников госпредприятий, или почти 33% (а, например, в обрабатывающей промышленности и торговле – 62%).
На фоне резкого сокращения госкомпаний так же резко росло число предпринимателей и занятость в частном секторе. Если в 1990 г. на каждого занятого в частном секторе (включая самозанятых) приходилось двое занятых на госпредприятиях, то в 2005 г. на каждого работника госпредприятий приходилось почти четверо занятых в частном секторе. Число новых предпринимателей за этот период возросло в 8 раз.
Человеческий капитал предпринимательства
То, как люди выбирают сферу деятельности между государственным и частным сектором, можно рационализировать с помощью простой трехсекторной модели, описывают авторы. Если человек становится работником госкомпании, то он получает гарантированные зарплату и целый ряд дополнительных льгот. Если выбирает работу в частной компании – то зарплату плюс бонус, который зависит от его способностей. Если сам становится предпринимателем – то стоимость его усилий пропорциональна уровню его предпринимательских способностей и возможности их масштабировать. Модель предсказывает, что если госсектор влиятелен, имеет и предлагает сравнительные преимущества, то самые талантливые будут работать в госсекторе, а в частный бизнес и в предприниматели пойдут менее способные. И только сокращение госсектора вызовет переток талантов в частный сектор.
Именно так и произошло, подтвердили авторы предположения своей модели на данных статистики. Поскольку средний уровень предпринимательских способностей работников госпредприятий был выше, сокращение госсектора привело к росту не только частного предпринимательства, но и его качества. Исследователи пришли к такому выводу, проанализировав более 5 млн фирм, созданных с 1993 по 2005 г., и отследили их результаты до 2020 г., сопоставив с картой интенсивности увольнений с госпредприятий по провинциям Китая. Чем выше была в провинции доля уволенных с госпредприятий, тем выше был средний уровень качества новых предпринимателей, выраженный такими показателями эффективности их фирм, как рентабельность капитала, годовой доход и прибыль. В провинциях, где увольнений было относительно меньше, показатели новых предпринимателей были относительно слабее, чем в провинциях с интенсивным секвестром. Ярче всего это отличие стало проявляться с 1998 г., когда начались массовые увольнения с госпредприятий. И оно сохранялось на протяжении последующих лет.
Модель также предсказывала потенциальную неоднородность результатов деятельности предпринимателей разных поколений: тех, кто вышел на рынок труда до 1991 г., т.е. до начала реформы госсектора, во время реформы 1992–1997 гг. и после массовых сокращений 1998 г. Исходя из фактических данных, старшая когорта предпринимателей действительно показывает худшие результаты, чем средняя, результаты которой, в свою очередь, хуже, чем у самой младшей, начавшей работу после 1998 г. Это также подтверждает гипотезу о перетоке предпринимательских талантов из госсектора в частный и о ключевом влиянии этого на рост результативности фирм.
Проверка альтернативных гипотез
Возможно еще несколько объяснений полученным результатам, размышляют авторы. Первое: интенсификация увольнений, массово высвобождая рабочую силу, может приводить к снижению затрат на нее и тем самым улучшению производительности фирм. Второй механизм – увольнения из госсектора высвобождают квалифицированную рабочую силу, и именно ее профессиональные навыки, а не предпринимательские таланты, обеспечивают лучшие результаты новых фирм. Третий – в провинциях с более высокой интенсивностью увольнений с госпредприятий улучшается бизнес-среда, что стимулирует «предпринимательский дух». Четвертый – бывшие работники госпредприятий могли накопить большой социальный капитал, т.е. связи с другими людьми, в том числе с местными чиновниками, что потенциально могло бы поддержать успешность их бизнес-начинаний. Авторы тщательно изучили все четыре альтернативных механизма и, как они уверяют, убедились, что результаты не обусловлены ни одним из них.
Так, увеличение увольнений с госпредприятий на каждые 10% ведет к росту затрат на рабочую силу на 3%, выяснили авторы, – т.е. частный сектор в провинциях с высокой интенсивностью увольнений из госсектора не получает преимуществ в виде дешевой рабочей силы. Если бы был верен второй механизм, о профессиональных навыках, то лучшие результаты новых фирм наблюдались бы в наукоемких отраслях, но никакой разницы в росте качества фирм между отраслями, требующими относительно более и относительно менее квалифицированных рабочих рук, авторы не нашли.
При предположении, что ключевым фактором роста качества предпринимательства выступает улучшение бизнес-среды, в провинциях с высокой интенсивностью увольнений из госкомпаний более успешными оказывались бы не только новые частные компании, но и «старые», созданные до массового сокращения госсектора в 1998 г. Однако у «старых» фирм в таких регионах динамика производительности, напротив, была хуже, чем у «старых» фирм в провинциях с меньшей интенсивностью увольнений, – как раз, возможно, в силу более высокого конкурентного давления со стороны более способных новых предпринимателей.
Наконец, для проверки версии о ключевом влиянии связей с местными органами власти на бизнес-успехи бывших сотрудников госкомпаний авторы проанализировали подвыборку новых фирм, основанных «предпринимателями-мигрантами», начавшими бизнес за пределами своих родных провинций. Например, маловероятно, что предприниматель из Пекина будет иметь прочные социальные связи в Шанхае, поясняют исследователи. Подвыборка показала те же результаты, что и выборка в целом, т.е. чем больше было увольнений из госсектора в провинции происхождения предпринимателей, тем выше у фирм таких предпринимателей рентабельность капитала, валовая и чистая прибыль и вероятность выживания в течение более 5 лет.
Драйверы роста
Предпринимательство служит одним из ключевых драйверов экономического роста, стимулирования инноваций и создания рабочих мест. В свою очередь, один из ключевых драйверов самого предпринимательства – высококачественный человеческий капитал.
Однако люди с наибольшими способностями не всегда тяготеют к предпринимательству, когда альтернативные варианты трудоустройства предлагают более ценные преимущества. Привлекательность занятости в госсекторе для высококвалифицированных работников препятствует не только росту частных фирм, но и, что более важно, созданию новых производительных частных фирм, заключают авторы исследования. В Китае с 2013 г. наблюдается возрождение госпредприятий, и понимание их влияния на предпринимательство имеет решающее значение для прогнозирования будущей динамики китайской экономики, считают авторы.
Хотя исследование посвящено Китаю периода реформ госпредприятий, его результаты справедливы для других стран, добавляют исследователи: страны и регионы с сильным госсектором могут ожидать снижения производительности частного сектора экономики.
