Долгосрочные инвестиции и стимулы в них участвовать

На российском рынке есть такие инструменты для долгосрочного инвестирования, как программа долгосрочных сбережений, индивидуальные инвестиционные счета, программы добровольного страхования жизни. Однако россияне не торопятся «приходить» в эти продукты и не проявляют высокую готовность в них участвовать. Почему частные инвесторы «не идут» в долгосрочные инвестиции и какие стимулы могут изменить ситуацию, обсудили участники Финансового конгресса Банка России. «Эконс» приводит выдержки из дискуссии.

Филипп Габуния, заместитель председателя Банка России:

– Я не согласен, я считаю, что инвесторы идут в долгосрочные инвестиции, другой вопрос – хотелось бы, чтобы шли активнее. В первую очередь для этого участники рынка должны предложить хороший, интересный продукт с доходностью. А государство должно делать так, чтобы этот «длинный» инструмент был интереснее с точки зрения всех совокупностей стимулов, чтобы через 10 или 15 лет остался на плаву и имел хорошую доходность.

Я напомню, с чего мы начинали, какое у нас было вообще участие наших граждан в фондовом рынке до ИИСов (индивидуальных инвестиционных счетов)? Очень слабое. Сейчас это миллионы счетов, которые работают и активно участвуют в рынке. Страхование жизни после краха Советского Союза тоже свелось на ноль, но сейчас растет. В программу долгосрочных сбережений (ПДС) включились более 5 млн граждан, причем к ней присоединяются в том числе люди с не самым высоким доходом, то есть это массовый инвестиционный продукт.

Мне кажется, что вот по-крупному, регуляторно, мы все создали. Дальше вопрос к участникам рынка – предлагать хороший сервис и завоевывать доверие граждан. Как бы мы ни настроили всевозможные налоговые льготы, без разумного доверия инвестора это работать не будет. Доверие формируется практикой. Когда делаешь нормальный понятный продукт, контактируешь с клиентом, не забываешь про него, объясняешь ему, что происходит, – вырабатывается доверие. Да, важно правильно настроить налоги и стимулы, но прежде всего нужно формирование доверительной среды между инвестором и рынком.

Анна Кузнецова, заместитель председателя правления Россельхозбанка:

– Я считаю, что у нас есть инвесторы, которым интересен длинный срок, но при этом длинным сроком инвестиций я считаю три года. Почему? Потому что у нас очень часто меняются базовые макроэкономические условия, и инвесторы хотят держать деньги в зоне срочного доступа. При этом я вижу, что инвесторы очень рационально пользуются теми налоговыми стимулами, которые им дает государство.

Давайте посмотрим, где эти «долгие» деньги есть вообще. Возьмем нашу клиентскую пассивную базу депозитов. В этой пассивной базе «годовых» денег 88%, меньше 1% денег – на срок больше 3 лет, ну и, соответственно, 11% – на 2–3 года. По факту мы видим, что больше трех лет горизонта планирования у физических лиц нет. Если посмотреть на рынок облигаций, 65% всех размещений, которые проходили, – это были облигации сроком до трех лет. И понятно почему: эмитент не готов брать «дорогие» деньги вдолгую, ожидая изменения ситуации, а инвестор не готов отдавать деньги вдолгую, потому что это менее эффективно, чем «короткие» деньги.

Владимир Сердюков, генеральный директор управляющей компании ПСБ:

– Когда мы говорим про долгосрочные инвестиции, это в первую очередь не только разговор про инвестиции, про ставки, про доходы, но это и про психологию поведения людей. У людей есть страхи, которые связаны, с одной стороны, с недостатком знаний, как у более молодых поколений, а с другой – возможно, с полученным негативным опытом, как у поколения людей, переживших 1990-е, девальвацию, дефолт.

Например, в моем понимании ПИФы (паевые инвестиционные фонды) – уже довольно зрелый инструмент, который может быть эффективным именно при долгосрочном инвестировании. Но если мы посмотрим статистику, то менее 10% тех, кто инвестировал в ПИФы, находятся в них от 3 лет и дольше. То есть инструмент понятный, правильный и, кажется, эффективный, хорошо отрегулированный, но он почему-то не пользуется спросом у населения. Это говорит о том, что долгосрочные инвестиции – разговор про психологию людей: готовы ли они инвестировать, готовы ли «замораживать» свои денежные средства на долгий период, какие у них страхи.

Бороться со страхами людей можно с помощью двух инструментов, как показывают исследования. Это налоговые стимулы – примерно 85–90% мер и повышение финансовой грамотности – 10–15%. Мне кажется, что это про те страны, где уже сформировалась привычка инвестировать вдолгую, то есть планировать и формировать свой капитал, а у нас ситуация другая. Мы хотим больше ИИСов, больше налоговых стимулов, но это похоже на покупку абонемента в спортзал: купить легко, но ходить тяжело, пока нет привычки. Поэтому главным фактором, конечно же, выступает повышение финансовой грамотности. Конечно, нужны налоговые льготы, стимулы, больше инструментов, но уже на текущий момент у нас есть эффективные инструменты, которые могут быть использованы для долгосрочных инвестиций, а для повышения участия в них нам необходимо менять наше мышление в первую очередь.

Олег Киселев, генеральный директор страховой компании «Ренессанс Жизнь»:

– «Длинные» инвестиционные продукты являются продуктами так называемого неявного спроса, то есть независимо от очевидных выгод этих продуктов сразу после нашей сессии за ними очередь не выстроится. Во многом это объясняется человеческой натурой, поведением и психологией. Не надо забывать, что мы живем в эпоху потребления, а основной лозунг маркетинга – «Наслаждайся моментом здесь и сейчас, а если средств на это нет, нужно взять кредит», что там думать про завтра и будущее на горизонте десяти лет.

И все же я с большим оптимизмом смотрю на развитие рынка длинных инвестиций, долгосрочного страхования жизни. За последние несколько лет этот сегмент растет серьезными темпами, примерно двух-трехзначными в процентах год к году. А клиенты страхования жизни – по большей части те, кто не живет в кредит, кто имеет средства копить, сберегать. В 2024 г. впервые в новейшей истории России рынок life-страхования превысил рынок страхования non-life, то есть другие виды страхования, не связанные со страхованием жизни. Это очень важно, потому что на мировых рынках, где этот сегмент долгосрочных инвестиций очень сильно развит, такое же соотношение – life намного больше, чем non-life.

Анатолий Милюков, генеральный директор негосударственного пенсионного фонда «Благосостояние»:

– Мы все исходим из того, что у нас нет долгосрочных инвестиций и сбережений из-за волатильных условий и тяжелой памяти. Но их нет совершенно естественным образом даже там, где этой волатильности нет, где общество очень стабильное, где у людей нет страха, нет необходимости задумываться о своем отдаленном финансовом будущем, например на пенсии. Это универсальная проблема. Основой долгосрочных сбережений во всем мире являются не просто стимулы, а комбинация обязательств и так или иначе государственных средств в виде либо налоговых вычетов, либо прямого софинансирования.

ПДС – самый побеждающий у нас сейчас инвестиционный продукт, несмотря на его долгосрочность. Его дизайн изначально такой, что за долгосрочность инвестиций есть премия, и она очень серьезная. За счет плеча, которое предоставляется софинансированием государства, за счет налоговых вычетов, за счет возможности софинансирования работодателем. Очень важный момент – что этот продукт ориентируется на людей именно с невысоким доходом. Максимальное плечо (софинансирование государства в размере 100%) получают люди, у которых среднемесячный заработок до 80 тысяч рублей, 50%-ное софинансирование получают люди с заработком от 80 тысяч до 150 тысяч и 25% – с заработком выше 150 тысяч. То есть мы привлекаем в долгосрочное финансовое планирование людей с очень невысоким доходом и людей, которым действительно очень важна каждая тысяча рублей на текущее потребление.

Ян Арт, частный инвестор, руководитель канала Finversia:

– Я желаю, конечно, успеха любому российскому инструменту, но мне кажется, что все «длинные» наши инструменты теряются в тумане экономическом и тумане рубля. Три года – для России это уже много. Какой будет курс рубля? Не съест ли он доходность в любом инструменте и в том числе инвестициях? То же самое с экономикой: у нас нет поступательного развития, и мы не понимаем, куда оно идет, в какой туман.