Цифровизация и будущее банков: три сценария

Новые технологии меняют способы, которыми банки традиционно предоставляли финансовые услуги. Эти изменения создают новые источники системного риска, которые, в свою очередь, создают вызовы для регулирования и политики.

20 января 2022 | Торстен Бек, Стивен Чекетти, Магдалена Гроте, Малкольм Кемп, Лориана Пелиццон, Антонио Санчес Серрано

Финансовые инновации уже десятки лет служат отличительной чертой финансового сектора, воплощаясь и в виде продуктов (например, новые виды ценных бумаг), и в виде новых технологий (например, кредитный скоринг или банкоматы), и в виде новых институтов (например, взаимные фонды или фонды венчурного капитала). Нынешняя волна финансовых инноваций обусловлена развитием ряда технологий, включая смартфоны, интернет, технологии обмена данными между информационными системами (API) и распределенного реестра (DLT), искусственный интеллект, большие данные.

Эти новые технологии влияют на то, как банки производят и как предоставляют финансовые услуги своим клиентам, а также способствуют вовлечению в производство и предоставление этих услуг финтех-компаний и крупных технологических компаний. Это влияет на традиционные финансовые институты, а также может создавать новые источники системного риска, что ставит перед регуляторами новые задачи. В своем недавнем отчете для Европейского совета по системным рискам мы рассмотрели влияние цифровизации на будущее банковского сектора Европы, выделив три возможных сценария развития ситуации.

Новая волна инноваций

Недавняя волна финансовых инноваций, основанная на предлагаемых цифровизацией возможностях, пришла преимущественно из-за пределов банковской системы, воплотившись в виде новых поставщиков финансовых услуг – либо конкурирующих с банками, либо сотрудничающих с ними, но в то же время несущих некоторый разрушительный потенциал:

Смартфоны, интернет и APIs обеспечивают более быстрый обмен информацией, новые каналы доставки и лучшее использование эффекта масштаба. Это способствовало отказу от традиционной модели физических офисов и отделений и выходу на рынок новых поставщиков платежных услуг – от компаний мобильной связи, предлагающих мобильные деньги, до финтех-компаний, предлагающих цифровые кошельки. Интернет также способствовал росту конкуренции, позволяя клиентам сравнивать продукты и цены различных финансовых услуг разных поставщиков, а благодаря платформам клиенты получили возможность перемещать депозиты между банками по мере изменения условий.

Революция в сфере информационных технологий, в том числе облачных вычислений, упростила создание, обработку и использование больших данных и прикладной статистики для измерения финансовых рисков и управления ими. Искусственный интеллект и машинное обучение позволяют улучшить модели скрининга и мониторинга в сравнении с существующими методами, такими как традиционные (в основном статические) модели кредитного скоринга. Несколько исследований показали, что большие данные более полезны для прогнозирования дефолтов, чем традиционные подходы с использованием данных кредитного реестра (см., например, исследование по сравнению кредитов, выданных крупной финтех-компанией, с аналогичными кредитами, выданными традиционными банками; исследование об использовании цифрового следа в кредитном скоринге; исследование о прогнозе вероятности дефолта заемщиков на основе данных об использовании ими мобильных телефонов). Помимо оценки кредитоспособности, искусственный интеллект и большие данные могут также играть важную роль в операционной деятельности и деятельности по измерению и управлению рисками, такой как мониторинг мошенничества и киберпроисшествий, борьба с отмыванием денег, проверка соблюдения нормативных требований.

Появление DLT, самая известная из которых – блокчейн, представленный как метод подтверждения права собственности на биткоин, привлекло внимание многих инвесторов к криптоактивам. В ответ на растущую значимость частных криптоактивов центральные банки по всему миру начали изучать возможность выпуска собственных цифровых валют для розничных клиентов.

Банки и их новые конкуренты

Европейская банковская система сталкивается с фундаментальными структурными изменениями и вызовами, которые определят ее будущее и ее способность удовлетворять финансовые потребности реальной экономики. Некоторые из этих проблем, в том числе избыточное банковское присутствие (overbanking) и проблемные кредиты, существуют уже несколько лет и могут рассматриваться как унаследованные, восходящие к мировому финансовому кризису и европейскому кризису суверенного долга. Другие проблемы носят перспективный характер и связаны с изменениями, затрагивающими общество за пределами банковской и финансовой систем, такими как изменение климата. Кроме того, пандемия COVID-19 влияет на экономические структуры и банковскую систему, что может затронуть основные бизнес-модели и операции европейских банков.

Растущая цифровизация традиционных банков дает им возможности по предложению новых продуктов и услуг, что потенциально улучшит качество обслуживания клиентов. В то же время в результате технологических инноваций банки сталкиваются с конкуренцией со стороны финтех- и бигтех-компаний: работая через платформы, бигтехи получают преимущества от сетевых эффектов и, следуя стратегии расширения охвата, переходят от нефинансовых услуг к финансовым (хотя общепринятого определения ни финтехов, ни бигтехов не существует, мы определяем финтех-фирмы как игроков, ориентированных на новые технологии и стремящихся конкурировать с традиционными финансовыми организациями в предоставлении финансовых услуг, а бигтехи – как платформенные компании, такие как Google, Facebook, Apple, Amazon, Alibaba или Tencent).

Со стороны финтехов банки обычно не ожидают угрозы своему положению, хотя для сохранения этого положения им, возможно, необходимо покупать эти инновационные компании. Однако по отношению к бигтехам банки могут поступать по-разному – в зависимости от того, как те будут расширять сферу своих финансовых услуг: либо созданием дочерних компаний, либо сотрудничеством с действующими банками. Первый подход создает банкам прямую проблему, в ответ на которую они могут повысить свой профиль риска для защиты собственного положения. Сотрудничество представляется менее разрушительным для банков вариантом, хотя оно тоже, вероятно, подорвет их ренту, а также многих из них сделает нежизнеспособными в их текущей бизнес-модели.

Новые поставщики услуг, подобных банковским, в свою очередь, будут подвержены известным банковским рискам – риску ликвидности, кредитному риску, рыночному риску и т.д., – что повлияет на общесистемный риск. В то время как усиление конкуренции может повысить стабильность в долгосрочной перспективе, усиление концентрации (особенно в связи с бигтехами) может привести к появлению новых too big to fail – институтов, «слишком больших, чтобы рухнуть», а усиление фокуса на посредничестве в сфере транзакций может сделать систему более процикличной. Сотрудничество между бигтехами и банками может удлинить посреднические цепочки, что вызывает опасения по поводу распределения рисков.

Помимо финансовых рисков, цифровизация также сопряжена со значительными нефинансовыми рисками как для банков, так и для финтехов и бигтехов. Эти риски связаны с несколькими факторами: большая концентрация на предоставлении основных услуг; чрезмерно автоматизированные или ИТ-ориентированные услуги, которые могут быть более подвержены кибератакам; доверие к технологии, которая может внезапно устареть; ложное чувство безопасности из-за чрезмерного использования искусственного интеллекта.

Сценарии для банков – 2030

Следующие три сценария не охватывают все возможные пути развития банковской системы Евросоюза до 2030 г., но были выбраны на основе вариантов взаимодействия банков с финтехами и бигтехами (сценарии 1 и 2) и влияния цифровых валют центральных банков (сценарий 3).

Сценарий 1. Действующие банки продолжают доминировать и сохранять свою центральную роль в создании денег и финансовом посредничестве. Они агрессивно противостоят конкурентной угрозе посредством технологической адаптации, приобретения финтех-компаний и лоббирования. Финтехи продолжают концентрироваться на определенных нишевых рынках, в то время как бигтехи предлагают платежные услуги, но не имеют доступа к клиринговым и платежным системам центрального банка (они могут кооперироваться с банками). Банковская система обновляется за счет инкорпорирования новых поставщиков и новых продуктов.

Сценарий 2. Деятельность действующих банков сжимается, в то время как бигтехи расширяют финансовые услуги через регулируемые дочерние компании и захватывают рынок кредитования. Действующие банки все больше сосредотачиваются на услугах, ориентированных на отношения, как на верхнем уровне рынка (инвестиционные банки), так и на нижнем (общинные банки, сосредоточенные на обслуживании предприятий и частных лиц небольшого географического региона). Банковская система сокращается, прежде всего потому, что средние и малые банки больше не могут использовать эффект масштаба. Этот сценарий приводит к структурным изменениям в финансовой системе.

Сценарий 3. Выпуск розничных цифровых валют центрального банка приводит, при определенных моделях посредничества, к совершенно иной структуре финансовой системы. Действующие банки сталкиваются с более высокими затратами на финансирование и более неустойчивой базой финансирования, поскольку традиционно стабильная клиентура розничных депозитов переключается, по крайней мере частично, на цифровую валюту. Функция финансового посредничества у банков постепенно исчезает, а центральный банк играет все более важную роль в качестве посредника. Финтехи и бигтехи предлагают индивидуальные и специализированные услуги в области кредитования, управления активами и управления рисками. Традиционная банковская система больше не играет роль стабильного якоря финансовой системы.

Учитывая, что изменения в финансовой системе являются эндогенными для регуляторных мер, особенно во время потенциально разрушительных преобразований, мы предлагаем несколько мер политики для устранения финансовых и нефинансовых рисков. Некоторые из этих предложений применимы ко всем трем сценариям, другие будут более актуальны для того или иного из них.

Крайне важно, что реакция регулирующих органов будет ключевым фактором в том, какой из трех сценариев материализуется.

Предлагаемые нами меры политики следующие:

Регуляторный периметр и условия доступа к сети финансовой безопасности должны быть расширены или адаптированы. Финтехи и бигтехи должны иметь доступ к системе безопасности в случае осуществления ими финансовой деятельности, подобной банковской. В то же время следует разработать пруденциальную основу для такого доступа, включая защиту прав потребителей и борьбу с отмыванием денег. Это становится еще более важным в сценариях 2 и 3.

Вероятно, потребуется расширение глобального сотрудничества, поскольку большинство финтех- и бигтех-компаний работают в глобальном масштабе, не имея постоянного представительства в юрисдикциях своего присутствия. Во избежание нежелательных и несвоевременных дискуссий следует создать механизмы глобальной кооперации заблаговременно.

Финансовое посредничество бигтехов, вероятно, должно быть отделено от остальной их деятельности и, следовательно, осуществляться через дочернюю компанию, которая попадает в регуляторный периметр. Эта политика может потребовать глубоких организационных изменений в бигтех-компаниях и может уменьшить для них привлекательность предоставления финансовых услуг, что значительно снизит вероятность сценария 2.

Расширение использования финансовых услуг нефинансовых компаний может подпадать под действие другого регулирующего органа (например, в области телекоммуникаций) и требовать более активного сотрудничества регуляторов в разных секторах и юрисдикциях. Поскольку регулятивные и законодательные подходы к платформенным компаниям меняются на уровне ЕС, такие изменения должны предусматривать тесное сотрудничество с регуляторами финансового сектора.

Расширение цифровизации финансовых услуг может потребовать изменения практики регулирования и надзора, которая была определена, когда цифровизация еще только начиналась, а нефинансовые риски не были приоритетными в повестке дня регулирования. Цифровизация может повысить важность нефинансовых рисков (многие из них в настоящее время относятся к операционным), и может потребоваться более точное отражение этих рисков в пруденциальном регулировании. Это также относится к квалификации персонала регулирующих и надзорных органов.

Решение о выпуске розничных цифровых валют центрального банка должно тщательно уравновешивать выигрыш в эффективности с любыми рисками стабильности действующей финансовой системы. Выпуск цифровых валют может дать людям больше возможностей и привести к усилению конкуренции. Однако важно учитывать среднесрочные и долгосрочные последствия для структуры финансовой системы с точки зрения как эффективности, так и стабильности.

Следует укрепить структуру поддержки упорядоченного выхода и «сокращения мощностей» действующих банков: при любом сценарии они столкнутся с усилением конкуренции и еще более низким уровнем прибыли. Это обязательно приведет к тому, что существующие банки сократят свою деятельность и, возможно, уйдут с рынка, и этот процесс может вызвать нестабильность. Чтобы этот процесс прошел плавно, ему также можно активно способствовать, избегая государственной поддержки нежизнеспособных банков, ослабляя барьеры для выхода с рынка и ликвидации и способствуя слияниям и банковским союзам.

Оригинал статьи опубликован на портале VoxEU.org. Сокращенный перевод выполнен редакцией Econs.online.