Цифровые деньги и цифровые валюты центральных банков: главное, что нужно знать

В центральных банках, министерствах финансов и международных рабочих группах все больше внимания уделяется дискуссиям о цифровых деньгах и о цифровых валютах центральных банков – CBDC (central bank digital currency). Хотя подготовка к запуску Libra пошла не по плану, стало очевидно, что продолжать дальше сохранять статус-кво для центробанков – не вариант. Было бы полезным «провести инвентаризацию»: о чем мы в действительности говорим? Что знаем? И что делать властям?

Деньги уже давно цифровые. Так что тут нового?

«Цифровые деньги» – это неправильное употребление слова. Домохозяйства и фирмы уже давно держат цифровые – или электронные – счета, помимо наличных денег. Банки выпускают эти цифровые деньги – депозиты до востребования – уже десятилетиями. Как и центральные банки, открывающие резервные счета, но только коммерческим банкам.

Что изменилось в последние годы – так это легкость, с которой пользователи могут получить доступ к своим электронным деньгам и тратить их. Финтех и Big Tech проложили путь (по которому пошли и банки) к большему удобству транзакций, пожертвовав персонализацией и конфиденциальностью обслуживания. Более того, основанные на блокчейне технологии, которые децентрализуют хранение информации и обеспечивают надежность ее передачи, позволяют исключить из транзакций посредников, каковыми традиционно являлись банки.

Инициативы, подобные директиве ЕС по платежным услугам ( PSD2) или Open Banking Управления по защите конкуренции и рынкам Великобритании (Competition and Markets Authority), продвигают новые бизнес-модели (директива ЕС направлена на расширение конкуренции на рынке платежных услуг и, в частности, предусматривает оказание таких услуг небанковскими учреждениями; Open Banking – платформа, аккумулирующая финансовую информацию пользователя, доступ к ней провайдеров услуг и продуктов возможен, если они подотчетны финансовому регулятору. – Прим. Econs). Законодатели и регуляторы все еще изучают, что можно сделать с этими новыми моделями, основанными на синергии финансов, сборе и анализе данных, и как кодифицировать собственность и подтверждать личность в эпоху мобильных телефонов.

Изменилась ли природа денег?

Способы платежей могут меняться, но природа денег – нет. Большинство используемых денежных средств представляют собой обязательства, как правило, центрального банка или банка, хотя компании – эмитенты кредитных карт, PayPal или M-Pesa могут выступать посредниками между эмитентом и пользователем. Эти обязательства уравновешены ценными бумагами и прочими активами на стороне эмитента, и эти активы могут превратиться, если необходимо, в деньги, как минимум частично.

Напротив, большинство криптовалют ничего подобного не имеют, это пузыри. Ценность пузыря заключается в надежде, что кто-нибудь будет готов заплатить за него в будущем.

Что такое цифровые валюты центральных банков?

В дополнение к банкнотам и другим обязательствам центральный банк эмитирует цифровые, или электронные, деньги – это резервные счета банков в ЦБ, и эти цифровые деньги доступны только банкам. Цифровые же валюты призваны устранить это ограничение. Домохозяйства и компании также получат возможность иметь резервные счета в ЦБ.

Но «цифровые валюты центральных банков» – это опять-таки неправильно. Инновационная часть здесь – не цифровая природа, а общедоступность. Более подходящим названием было бы «резервные счета для всех».

Какая связь между CBDC и блокчейном?

Прямой связи нет. CBDC – это общедоступные цифровые деньги центрального банка; для обеспечения этого широкого доступа могут быть использованы многие технологии. Цифровые деньги центрального банка могут аккумулироваться, например, на резервных счетах, на картах или в децентрализованных структурах. Выбор технологии, конечно, будет иметь значение для удобства использования, ликвидности, конфиденциальности и т.д.

Будут ли CBDC иметь макроэкономический эффект?

Это зависит от центрального банка. Эмитируя CBDC (без одновременного «отправления в отставку» других форм денег), центральный банк получает средства. Как известно из бухучета, эти средства куда-то вкладываются (если только центробанк не раздает CBDC бесплатно, «разбрасывая с вертолета»). Передавая средства в банковский сектор, центробанк имеет возможность защитить банковские балансы, даже если домохозяйства и фирмы перенаправят эти средства с банковских депозитов в CBDC. Фактически тем самым он может защитить не только банки, но и всю экономику. Результат, при котором CBDC не имеют макроэкономического эффекта, сохраняется при определенных условиях.

Он не сохраняется, если платежи на основе CBDC требуют больше или меньше ресурсов, чем платежи на основе депозитов; или если многие транзакции требуют депозитов, которые не могут быть легко пополнены с помощью CBDC. Точнее говоря, CBDC могут иметь макроэкономические эффекты, если центробанк предпочтет не направлять средства в коммерческие банки, а направит их куда-либо еще, например, по политическим мотивам.

Приведут ли CBDC к ликвидации банков как посредников и к бегству из банков?

Нет, если центробанк, как описано выше, будет направлять средства, полученные путем эмиссии CBDC, банковскому сектору. Подобная денежная трансмиссия действует во всех современных монетарных режимах.

Аргумент, что введение CBDC приведет к сжатию банковского фондирования, игнорирует баланс центрального банка в части активов. Но с точки зрения бухучета центробанк должен куда-то вкладывать средства, полученные от выпуска CBDC; и решение, куда именно, является ключевым.

Даже если бы центробанк имел опцию противодействовать такой передаче, то неочевидно, что при этом повысится риск бегства вкладчиков. Домохозяйства и фирмы могут и сегодня быстро переводить средства с банковского счета на счет правительства (в США – через TreasuryDirect, систему онлайн-покупки государственных облигаций). И нет никакого беспокойства, что это может спровоцировать бегство из банков.

Зачем вообще нужны CBDC?

CBDC в комбинации с мерами политики (иными, чем политика трансмиссии, описанная выше), вероятно, будут иметь макроэкономические последствия, как положительные, так и отрицательные. Кроме того, они будут иметь микроэкономические эффекты.

И в чем плюсы?

CBDC будут стимулировать конкуренцию в платежной индустрии. Они также сократят транзакционные издержки в международных платежах, где «узким горлышком» является недостаток конкуренции (часто из-за регулирования), а не технологий.

CBDC могут усилить каналы трансмиссии денежно-кредитной политики. Изменение ключевой ставки будет напрямую влиять на ставки, с которыми непосредственно сталкиваются домохозяйства и фирмы. Сейчас депозитные ставки едва реагируют на монетарную политику.

CBDC могут также сократить масштабы проблемы too big to fail («слишком большой, чтобы рухнуть» – спасение системно значимых банков). Один из мотивов поддержки банков, находящихся в затруднительном положении, заключается в том, что банкротство банков создает трудности для системы расчетов – ключевой опоры экономики. Если бы многие домохозяйства и фирмы осуществляли операции, используя CBDC, а не банковские счета, социальные издержки банкротства банков были бы ниже, как и причины для их господдержки. А при меньшей необходимости господдержки регуляторные ограничения можно было бы ослабить.

CBDC помогут сохранить монетарный суверенитет. Общества просто так не откажутся от национальной валюты, но если цифровые платежные инструменты, предлагаемые монетарными властями других стран (или частными компаниями, такими как Ассоциация Libra), более удобны и более безопасны, переломный момент наступит. Долларизация – хорошо известное явление в странах со слабыми монетарными институтами. Страны, выпускающие собственные СBDC (не ограничивая другие варианты расчетов, такие как наличные), будут в меньшей степени подвержены «долларизации» и ее последствиям в самых разных областях: от государственных финансов до национальной безопасности.

CBDC могут снизить риск банкротства. С их помощью центральный банк может заменить некоторых розничных вкладчиков и, будучи крупным игроком, стабилизировать предложение банковского финансирования.

CBDC может разрешить и неловкое противоречие, имеющееся в ряде стран: несмотря на то что государственный сектор выпускает законные платежные средства, юридические ограничения на использование денежных средств фактически не позволяют домохозяйствам и фирмам производить платежи крупными купюрами, выпущенными государством. То есть государство запрещает гражданам использовать государственные деньги. С помощью CBDC домохозяйства и фирмы могли бы производить все платежи без ограничений, даже если бы таковые сохранялись в отношении наличных денег.

А в чем риски?

Многие риски – политические. Чем больше баланс центробанка, тем больше запросов может возникнуть у различных групп интересов (например, получить дешевое фондирование для определенной отрасли). Такая денежная трансмиссия также сделает распределительные эффекты монетарной системы более явными. С одной стороны, это может сделать поддержку банков менее популярной. Или, напротив, добавить ей сторонников, если субсидии банкам будут восприниматься как способ облегчить доступ к финансированию для домохозяйств и бизнеса.

Другие риски – менее явные. Как только CBDC будет введена в обращение, сетевые эффекты могут размыть пользовательскую базу наличных денег, а это ослабит и их политическую поддержку. Некоторые считают это скорее преимуществом, чем риском, потому что вывод наличных из обращения позволит центробанкам снизить процентные ставки и даже увести их дальше в отрицательную зону – и при этом не спровоцировать бегство из банков и тем самым усилить монетарную политику. Есть и иное мнение: наличные могут служить защитой от экстремальных мер монетарной политики.

Возможности оправдывают риски?

Это зависит от страны. Переломный момент, когда страна готова перейти на иностранную валюту, в одних государствах далек, в других выглядит более угрожающим. В некоторых странах монетарные власти могут быть заинтересованы в том, чтобы больше иностранцев покупали их национальную валюту (чтобы получать сеньораж); в других экономиках этого предпочтут избегать, чтобы защитить обменный курс своей валюты от возможных негативных эффектов. Недостаточная конкуренция в банковском секторе и низкий уровень финансовой инклюзии (всеобщего доступа к финансовым услугам. – Прим. Econs) являются важными политическими проблемами в одних странах мира и менее острыми – в других. Наконец, если «синтетические CBDC», эмитируемые частными игроками (это цифровые валюты, которые могут выпускать финтех-компании, имеющие счета в центробанках. – Прим. Econs), будут вкладываться в резервы центральных банков, то воздействие на спрос на национальную валюту может быть очень разным в зависимости от того, будет ли национальная валюта также включена в инвестиционный портфель или нет; соответственно, фискальные и монетарные последствия синтетических CBDC также могут существенно различаться от страны к стране.

Перевешивают ли возможности имеющиеся риски – зависит от точки зрения на этот вопрос. CBDC могут быть более привлекательны для сторонников сильного центрального банка и менее активного регулирования, а также для тех, кто считает, что центральные банки не должны давать привилегии банкам.

Есть ли у центробанков выбор?

У многих центробанков может остаться ограниченное количество опций. Несмотря на то что подготовка к запуску Libra пошла не по плану, 2019 г. показал, что сохранение статус-кво – уже не вариант. Это поняли и центробанки, и Банк международных расчетов (BIS). Монетарные власти заинтересованы сохранять контроль над платежной системой, как и над финансовым сектором в более широком смысле, и защищать привлекательность национальной валюты. Волей-неволей они попытаются угнаться за частным сектором и за тем, что происходит в других монетарных режимах. Они внедрят «резервные счета для всех» или будут продвигать синтетические CBDC, которые им больше нравятся.

Оригинал статьи опубликован на VoxEU.com. Перевод выполнен редакцией Econs.online.