Идеологическая подоплека экономики
«Академические экономисты, в силу открытости и широты своих взглядов, могут незаметно для самих себя попасть под влияние искажений, связанных с их окружением. Экономисты, чей социальный мир – Уолл-стрит, сильно рискуют принять точку зрения Уолл-стрит. При этом экономисты из государственных университетов в фермерских округах могут стать защитниками интересов сельскохозяйственной отрасли», – говорил Ирвинг Фишер в своей президентской речи перед членами Американской экономической ассоциации в 1919 г. Доминирующая сегодня неоклассическая экономическая школа предполагает, что экономисты в своих работах придерживаются объективности, они беспристрастны и вне идеологии. Однако на практике эта нейтральность нередко ставится под сомнение. Например, анализ текстов научных статей с помощью методов машинного обучения показал, что слова, используемые экономистами в научных работах, позволяют достаточно точно предсказать их политические предпочтения и что на практике авторы с более «правыми» взглядами оценивают оптимальные ставки налога на прибыль намного ниже, чем «левые».
Экономисты для проверки своих гипотез нередко проводят эксперименты. Мохсен Джавдани из Университета Британской Колумбии и Ха Джун Чхан из Кембриджского университета решили провести эксперимент над экономистами, чтобы определить, насколько их взгляды свободны от идеологических искажений. В эксперименте приняли участие более 2400 экономистов из 19 стран.
Исследователи разослали своим коллегам по профессии анкеты с просьбой высказать согласие или несогласие с каждым из 15 утверждений экономистов – представителей либо экономического мейнстрима, либо альтернативной экономической школы или же просто менее ортодоксальных (см. врез). При этом цитаты мейнстримных экономистов были приписаны «альтернативным» и наоборот. Контрольной группе присылали цитаты, подписанные мейнстримными авторами, экспериментальной – «альтернативными».
Например, цитата Адама Смита (определяемого как мейнстримного экономиста) о том, что разделение труда мешает инновациям и снижает уровень знаний работников, обреченных выполнять одни простые операции, была приписана Карлу Марксу, сооснователю «еретической» марксистской политэкономии. Утверждение менее мейнстримного Джона Мейнарда Кейнса о бессмысленности и неточности многих математических приближений в экономике исходило якобы от Кеннета Эрроу, одной из главных фигур неоклассической экономики. Под фразой Ларри Саммерса, экс-президента Гарварда и главы Национального экономического совета при президенте Бараке Обаме, что рост безработицы и растущая доля дохода у топ-1% самых богатых вызывают серьезные вопросы о справедливости капитализма, подписали Яниса Варуфакиса, министра финансов Греции в правительстве социалиста Алексиса Ципраса и члена команды экономистов Коалиции радикальных левых «Сириза». На случай, если участники не знают того или иного экономиста, экспериментаторы указывали об авторе высказывания некоторые сведения, которые способны вызвать идеологическую реакцию. Например, университет, где работает или работал автор (университеты, как правило, представляют ту или иную экономическую школу), или какую-либо публикацию автора с наиболее одиозным названием (например, «Переосмысление марксизма»). Из всех участников эксперимента только 13 обнаружили подмену авторства, но сочли ее ошибкой инициаторов опроса.
Результат эксперимента
Анализ результатов показал, что респонденты более склонны соглашаться с утверждением, если оно исходит от представителя доминирующего неоклассического направления. При этом в рамках того же опроса 82% участников заявили, что при оценке какого-либо сообщения необходимо ориентироваться только на его содержание, а не на взгляды автора (о том, что автор важнее, заявили только 0,5%, остальные сочли важным оба условия).
Идеологические искажения, по данным авторов опроса, распределились очень неоднородно. В частности, они выше для экономистов, которые декларируют более правые политические взгляды или же представляют неоклассическую, а не альтернативную школу. Относительно велики искажения среди тех, кто изначально специализировался на экономике или менеджменте, тогда как перешедшие из других дисциплин почти не проявляют идеологических предубеждений. Среди экономических специализаций наибольшие искажения обнаружены у занимающихся макроэкономикой, международной или финансовой экономикой, наименьшие – у специализирующихся на экономике культуры, экономической социологии, экономической антропологии, экономическом развитии. Большой идеологический уклон обнаружен среди тех, кто получил ученую степень в США, Канаде, странах Скандинавии и Азии. Экономисты с Ph.D. из Южной Америки, Африки, Италии, Испании и Португалии демонстрируют наименьшую идеологическую предвзятость. Максимальный же разрыв обнаружился по гендерному разделению: предполагаемый идеологический уклон у мужчин-экономистов на 44% выше, чем у женщин.
Реакция сообщества
Редколлегии пяти ведущих научных экономических журналов, рассказывают в колонке авторы, отнеслись к работе достаточно прохладно и тоже предвзято. Реакция академического сообщества «была неприятным, но открывающим глаза опытом и свидетельством доминирующих предубеждений», сетуют они.
Использование авторами в рамках экспериментальной экономики метода «введения в заблуждение», то есть, по сути, обмана респондентов, некоторые их коллеги считают некорректным. Впрочем, авторы в приложении к исследованию подробно останавливаются на «методе обмана», указывая, что сами экономисты его используют в экспериментах – например, рассылая ложные резюме, чтобы выявить дискриминацию по полу или возрасту.
Тем не менее, работа Джавдани и Чхана, породив дискуссию, дала повод в очередной раз вспомнить об идеологическом сдвиге. Само существование этого сдвига в экономике, как и в других социальных науках, можно принимать как данность, утверждает профессор Колледжа Мертон Оксфордского университета Саймон Рен-Льюис. Однако в формальном дискурсе (семинары, рецензирование и т.д.) академические экономисты исходят из того, что такого идеологического смещения не существует, отмечает он: «Я не могу вспомнить, чтобы кто-нибудь на каком-либо семинаре говорил что-то вроде «вы исходите из ваших идеологических/политических убеждений». Это дает одно большое преимущество, пишет он: это означает, что академический анализ базируется на ценности работ, а не на идеологии заинтересованных сторон.
Однако не стоит утверждать, что идеология вообще не играет роли, рассуждает Рен-Льюис. Иногда экономисты стремятся подгонять эмпирические данные или упрощать модели под политически приемлемый результат, и было бы абсурдно утверждать обратное, продолжает он. Это значит, что и пользователи экономических данных, и академические ученые должны осознавать, что идеологическое смещение существует, и учитывать это в своих действиях.
Даже если не учитывать некорректный дизайн исследования, в выводы авторов легко поверить, говорит ведущий рубрики Econs.online «Научная повестка», экономист Даниил Шестаков: если спорный тезис приписан ученому, который всегда пишет взвешенно и аргументированно, то велика вероятность, что вы с ним согласитесь; если же спорная цитата исходит от представителя течения, известного лишь бездоказательной критикой оппонентов, то, скорее всего, согласия у вас она не вызовет. «Дисконтирование цитат исследователей, которые имеют историю недоказанных экстраординарных заявлений, – рационально, – говорит Шестаков. – И я не думаю, что это проблема. В науке неважно, согласны ли вы с цитатой, это не соцопрос. Согласие или несогласие придется доказывать теорией и данными, и оппоненты изучат их под лупой».
