Прерванное восстановление, социальные риски криптовалют и самый холодный год

В этом году мир должен вырваться из тисков пандемии, надеется первый заместитель директора-распорядителя МВФ Гита Гопинат, рассказывая об обновленном на минувшей неделе прогнозе МВФ. Прогноз описывает довольно пессимистичную картину прерванного восстановления, в которой рост экономики замедляется, а инфляция ускоряется – из-за сбоев в цепочках поставок и распространения штамма Omicron. В 2021 г. сбои в поставках сократили рост мирового ВВП на 0,5–1 п.п. и увеличили базовую инфляцию на 1 п.п. В 2022 г. рост экономики будет ниже, чем в 2021 г., – 4,4% против 5,9%, но главное, что новый прогноз ниже, чем сделанный в октябре прошлого года – тогда МВФ ожидал глобального роста в этом году на 4,9%. Прогноз по инфляции на 2022 г., в сравнении с октябрьским, повышен почти в 1,7 раза для развитых стран (с 2,3% до 3,9%) и на одну пятую – для развивающихся (с 4,9% до 5,9%): ранее МВФ ожидал, что в 2022 г. инфляция замедлится, теперь ожидает замедления в 2023 г., рассчитывая на сокращение дисбалансов между спросом и предложением, замедление темпов роста цен на энергоносители и продовольствие и сохранение инфляционных ожиданий фиксированными.

Дивергенция мировой экономики сохраняется: если развитые страны в этом году достигнут допандемического уровня, то развивающиеся продолжат нести потери. В числе дополнительных рисков – появление новых штаммов COVID-19, что может продлить кризис, распространение проблем в секторе недвижимости Китая на всю экономику, агрессивное ужесточение денежно-кредитной политики в США, а также растущая геополитическая напряженность и социальные волнения. Учитывая высокую неопределенность, экономическая политика стран должна оставаться гибкой и адаптивной, а на международном уровне необходимы скоординированные инициативы, чтобы сдержать потери, в частности, связанные с высоким долгом (60% стран с низким уровнем дохода уже находятся в долговом кризисе или имеют высокий риск такового). Быстрая реакция политиков на новые «вводные» и международная кооперация должны помочь миру преодолеть пандемию в этом году, призывает Гопинат. 

Сможет ли Европа прожить без российского газа в краткосрочной и среднесрочной перспективе, изучили эксперты Bruegel. Их вывод: если рассматривать ЕС как единый блок, то пережить текущую зиму в случае прекращения поставок в целом возможно, хотя на уровне отдельных стран придется сокращать спрос; в перспективе же двух-трех лет в случае перебоев с поставками из России быструю замену российскому газу найти невозможно, и для снижения зависимости от него урезать спрос придется всему европейскому блоку. Россия исторически – крупнейший поставщик природного газа в ЕС: на ее долю приходится 40% потребляемого в Европе газа. Это порядка 1700 ТВт*ч в 2021 г. Теоретически у ЕС есть резервные мощности по наращиванию импорта от альтернативных поставщиков на 1800 ТВт*ч в год, что могло бы полностью заменить российские поставки, посчитали исследователи. Но на практике использовать все импортные мощности абсолютно нереально по ряду причин, перечисляют они: от практически полной загрузки глобальных мощностей по сжижению газа до огромного давления на цены, которое окажет подобный дополнительный спрос.

Таким образом, ЕС не может полагаться просто на увеличение поставок газа другими поставщиками. Частично поставки могли бы быть заменены другими видами энергии: например, переводом части электростанций на мазут, удвоением скорости развертывания систем солнечной энергетики, откладыванием консервации действующих АЭС в Германии – при условии, что все это возможно экономически, технически и политически. Некоторый эффект могут принести меры по повышению энергосбережения: например, если все домохозяйства в Европе утеплят двери, можно будет сэкономить около 2% газа, используемого для отопления, или 30 ТВт*ч, посчитали авторы. Однако всего этого недостаточно, и ЕС придется прибегнуть к мерам со стороны спроса, что может оказаться крайне болезненным для многих стран.

У рынка криптовалют просматриваются «неприятные параллели» с subprime-ипотекой и ипотечным кризисом, который в 2008 г. привел к «Великой рецессии», считает нобелевский лауреат по экономике Пол Кругман. Нет, речь не о том, что криптовалюты угрожают мировой финансовой системе – для этого их рынок недостаточно велик. Но, похоже, риски, связанные с этим рынком, непропорционально ложатся на людей, которые не понимают, во что ввязываются, и плохо подготовлены к тому, чтобы с этими рисками справиться, полагает Кругман. К ноябрю 2021 г. рыночная стоимость криптовалют достигала почти $3 трлн, с тех пор потеряв более трети, а стоимость биткоина к концу января потеряла почти половину со своего ноябрьского пика. Пострадавшие от этого инвесторы, похоже, сильно отличаются от инвесторов в другие рискованные активы – в основном обеспеченных людей с высшим образованием. Согласно опросу, в США более половины (55%) инвесторов в криптовалюты не имеют высшего образования, две пятых из них не белые, и у 35% совокупный доход домохозяйства ниже медианного.

Хотя некоторые говорят, что криптовалюты открывают инвестиционные возможности для более разнообразных групп инвесторов, в свое время subprime-ипотека прославлялась точно так же, напоминает Кругман, но выдача ипотечных кредитов тем, кто не мог на них претендовать, в итоге привела к тому, что более 6 млн американских семей потеряли свои дома после того, как пузырь лопнул. Те, кто не понимает, в чем риски крипты, помимо уклонения от налогов и отмывания денег, просто не видят картины в целом, полагает Кругман. Рынок криптовалют, возможно, представляет собой нечто большее, чем просто пузырь, когда люди покупают актив просто потому, что другие заработали на нем в прошлом, – для инвесторов нормально делать ставки против скептиков, но эти инвесторы должны быть хорошо осведомлены и достаточно обеспеченны, чтобы нести убытки, если скептики окажутся правы. Регулирующие органы, смотрящие на криптовалюты сквозь пальцы, допускают ту же ошибку, что и в отношении субстандартной ипотеки, считает Кругман: за отсутствие защиты широкой общественности от финансовых продуктов, которые никто не понимает, в итоге могут расплатиться многие наиболее уязвимые семьи.

Прошедший 2021 год был одним из самых жарких за последнее время – и может оказаться самым холодным в сравнении с теми, что мир увидит в будущем, не исключает климатолог из Мельбурнского университета Эндрю Кинг. 2021-й стал одним из семи самых жарких лет за всю историю наблюдений, сообщила Всемирная метеорологическая организация. Средняя глобальная температура прошлого года была примерно на 1,11°С выше доиндустриального уровня. Несмотря на это, для многих, в частности в Австралии, год запомнился как довольно прохладный и дождливый, пишет Кинг. Все дело в том, что год начался и закончился Ла-Ниньей – явлением, связанным с широкомасштабным охлаждением поверхности Тихого океана в экваториальной части. Ла-Нинья толкает более теплую воду на запад, поднимая более прохладную из глубин океана у берегов Южной Америки. В годы Ла-Ниньи средняя глобальная температура снижается примерно на 0,1–0,2°С.

Ла-Нинья – это естественное явление, и, влияя на годовую температуру и осадки, оно не оказывает воздействия на процесс изменения климата. А антропогенное воздействие на климат остается постоянным. Несмотря на эффект Ла-Ниньи, 2021-й запомнился температурными рекордами на северо-западе США и юго-западе Канады, засухой в Южной Америке. Если в дальнейшем не произойдет еще одной сильной Ла-Ниньи, то в обозримом будущем мы будем наблюдать более жаркие годы, чем 2021-й, пока чистые выбросы парниковых газов не прекратятся, и вполне возможно, что прошлый год окажется самым холодным из всех, что мы увидим, пишет Кинг.