«По секрету всему свету»: социальная сила сплетен

В 2019 г. в небольшом городе Биналонане, что в трех часах езды к северу от столицы Филиппин Манилы, власти официально запретили жителям сплетничать. При первом нарушении запрета сплетников штрафовали на 200 песо (около $4) и приговаривали к трем часам уборки городского мусора, рецидивистам грозил впятеро больший штраф и восемь часов общественных работ.

Жители городка любили, устроившись в тени деревьев в летнюю жару, пообсуждать соседей и их дела. А поскольку большинство сплетен и слухов касались собственности, денег, супружеских измен, возникавшие на этой почве конфликты доходили до того, что приходилось вмешиваться властям, объяснял запрет мэр Биналонана Рамон Гико стремлением повысить качество жизни в городе. Никто не хочет быть сплетником, рассказывала о результативности новых правил Джовелин Манаойс, глава одного из районов Биналонана, но быстро убедилась в обратном: в преддверии местных выборов кто-то распространил слух, что Манаойс тайно владеет большим богатством и помогает нуждающимся, и к ее двери немедленно выстроилась вереница страждущих горожан.

Сплетни можно определить как неформальную коммуникацию, в процессе которой стороны обмениваются информацией об отсутствующих третьих лицах и дают оценку (негативную или позитивную) их поведению, внешнему виду и другим характеристикам. Люди обычно не любят сплетников, причем независимо от того, позитивны или негативны распространяемые ими сплетни, и само распространение осуждается обществом – но при этом, похоже, является его неотъемлемой характеристикой: «Люди во всех культурах сплетничают с аппетитом, который не уступает их интересу к еде и сексу», – заключал в своей с коллегами работе биолог-эволюционист Дэвид Слоан Уилсон.

Ученые исследовали, как сплетничают офисные сотрудники и руководители организаций, медицинские работники и педагоги, скотоводы и участники финансового рынка, изучали распространение сплетен внутри самых разных обществ от американских селебрити до жителей полинезийских островов. Сплетничают все: мужчины и женщины, пожилые люди, студенты и даже дети в детских садах.

Антрополог и эволюционный психолог Робин Данбар предположил, что сама речь у древних людей развилась из-за потребности в сплетнях как способе передачи информации и социализации: «Сплетни – это суть человеческих социальных отношений и самого общества. Без сплетен никакого общества не было бы».

По оценкам Данбара и его коллег, полученным на основе анализа подслушанных разговоров в публичных местах – студенческих столовых, поездах, барах, – примерно две трети разговоров между людьми посвящены «социальным темам» – отношениям и переживаниям, связанным с самим говорящим и отсутствующими третьими лицами. Похожие результаты получил психолог Николас Эмлер: он обнаружил, что примерно 70% разговоров составляют сплетни, определяемые как неформальный обмен информацией о социальных событиях, в том числе о поведении и характере отсутствующих при разговорах людей.

«Говори, да не заговаривайся»

Сплетни могут вести к эмоциональному истощению, вредить репутации, подрывать доверие и моральный дух в коллективе и способствовать текучести кадров, показывают исследования. В то же время исследования обнаруживают, что сплетни могут выступать инструментом социализации, способом управления эмоциями в стрессовых ситуациях, способствовать поддержанию принятых в группе норм и ее сплоченности.

Сам факт повторения той или иной истории неявно сигнализирует, что для рассказчика она значима, и эта значимость часто получает дополнительное уточнение, поскольку говорящий может давать происходящему собственную оценку (приемлемо происходящее или нет). Сплетни необязательно уничижительны: например, описание, как кто-то попал в неприятности или оплошал из-за неуместного поведения, позволяет извлекать уроки из такого поведения без необходимости попасть в неприятности лично. Родители, желающие показать детям, что на дороге играть нельзя, по сути, используют сплетни – истории, в которых рассказывают о мальчиках и девочках, которые играли на дороге и с ними случилось что-то плохое.

Для самих детей сплетничанье выступает способом завести друзей и изучить социальные нормы, для пожилых – способом поддерживать социальные связи. Подростки посредством сплетен «тестируют» реальность, сконструированную родителями и другими авторитетными взрослыми, на предмет наличия ее альтернатив.

Словом, у сплетен есть и темная, и светлая сторона – хотя определить ее бывает затруднительно: например, одна и та же информация, распространяемая сотрудниками компании, может иметь противоположный знак для работников и для организации.

«Скажешь курице, а она по всей улице»

Сплетни могут нести просоциальную функцию, выступая мощным и эффективным средством передачи информации о правилах, социальных нормах и принципах поведения, показало исследование Роя Баумайстера, социального психолога из Университета штата Флорида, и его соавторов. Так, две трети опрошенных ими студентов сообщили, что из услышанных сплетен узнавали что-то важное и полезное, что может пригодиться в жизни.

Сплетни иногда могут спасать жизни, если задействовать силу их вездесущности, показали эксперименты Абхиджита Банерджи и Эстер Дюфло, в 2019 г. получивших Нобелевскую премию по экономике, с соавторами. В ходе иммунизации жителей индийских деревень исследователи получили возможность провести контролируемые эксперименты, каким образом до людей лучше всего донести информацию о необходимости вакцинации, и сообщали сведения трем группам людей: либо наиболее уважаемым членам сообщества, либо случайным людям, либо известным в округе сплетникам. В деревнях, где информация передавалась через сплетников, привитых в итоге оказалось вдвое больше, чем в деревнях, где сведения о вакцинации исходили от уважаемых или случайных людей. Кроме того, те, кто чаще сплетничает, активнее кооперируются между собой и чаще действуют в общих интересах.

«Во все колокола»

Сплетни объединяют частные наблюдения в коллективное мнение. И потому могут рассматриваться как форма борьбы за власть в неравном сообществе, дающая голос тем, у кого его нет: по мнению философа Рональда де Соузы, сплетни – это попытка слабых использовать силу знания независимо от тех, кто традиционно обладает большей властью.

Причиной возникновения сплетен в организациях может служить недостаток информации или непрозрачность процесса принятия решений. Так, если люди не могут наблюдать напрямую поведение других, они чаще обсуждают их между собой – то есть сплетничают, показали эксперименты Люка Чана и Эшина Джолли, психологов Дартмутского колледжа. Участникам экспериментов выдавали небольшие суммы, часть которых каждый мог оставить себе, а часть положить в общий котел; общие накопления потом увеличивались в 1,5 раза и распределялись между всеми. Участники имели возможность «сплетничать» – обмениваться личными сообщениями на любые темы. Оказалось, что, если у людей нет возможности видеть действия других участников группы, они чаще обсуждают их поведение в личных сообщениях; когда же процесс был полностью открыт, личные сообщения использовались просто для обмена эмоциями и малозначащей информацией.

Сплетни могут помогать в поддержании социального порядка. Например, корректировать поведение «безбилетников» (free riders) – тех, кто хочет пользоваться всеми выгодами, которые дает принадлежность к группе, но не желает нести сопутствующие издержки, стремясь переложить их на остальных, «наивных», членов сообщества. Распространение сведений, предупреждающих других членов группы о том, что кто-то не склонен к сотрудничеству или не соблюдает принятые нормы, помогает сдерживать подобное поведение, показали эксперименты психологов с «игрой на доверие». Кроме того, они зафиксировали, что наблюдение несправедливости и нечестного поведения ухудшало самочувствие игроков – частота их пульса возрастала, однако возможность «посплетничать» – передать информацию о нечестном поведении другим игрокам – приводила пульс в норму: стремление помочь другим заставляло людей чувствовать себя лучше. «Мы не должны чувствовать себя виноватыми из-за сплетен, если они помогают предотвратить использование других», – заключает Мэттью Файнберг, социальный психолог из Калифорнийского университета в Беркли.