Макроэкономическое влияние технологий заключается в их дефляционном эффекте, а не в давлении на рынки труда. Снижая издержки и цены, технологии повышают реальные доходы и спрос, тем самым создавая новые рабочие места и компенсируя потери, вызванные автоматизацией труда.
  |   Эконс

«Компьютеры и роботы заменяют людей в выполнении умственных функций так же, как механическая сила заменила их в выполнении физических задач. <…> Роль людей как важнейшего фактора производства неизбежно уменьшится так же, как роль лошадей в сельскохозяйственном производстве сначала уменьшилась, а затем исчезла из-за внедрения тракторов», – предупреждал нобелевский лауреат по экономике Василий Леонтьев в 1983 г.

Тревога по поводу уменьшения роли человеческого труда возникает с каждым новым витком развития технологий. Семь лет назад Билл Гейтс даже предлагал ввести «налог на роботов» для компаний, предпочитающих найму автоматизацию, чтобы смягчить ее влияние на работников. Произошедший с тех пор скачок в развитии искусственного интеллекта (ИИ) вызвал новую волну пессимизма, связанную с опасениями насчет грядущего «мира без работы», где машины производят все вещи, а алгоритмы ИИ предоставляют все услуги. И люди в этой экономической антиутопии не играют никакой роли.

Прогнозы относительно разрушения рабочих мест из-за технологий имеют долгую историю, и это долгая история неудач, возражают технопессимистам и Леонтьеву в статье для Всемирного экономического форума экономисты Boston Consulting Group Филипп Карлссон-Шлезак и Пол Шварц, авторы книги Shocks, Crises, and False Alarms («Шоки, кризисы и ложные тревоги»).

Например, рынок труда США за последние 80 лет был неоднократно «переделан» под влиянием технологий, а количество рабочих мест за этот период выросло вчетверо. В 2024 г., когда уровень безработицы остается исторически низким, а реальная зарплата растет, уже мало кто вспоминает идею Гейтса о налоге на роботов.

Нарративы технологической безработицы привлекают внимание многих экономистов, и, согласно более оптимистичным оценкам, ИИ будет дополнять людей, а не заменять их. Такие аргументы важны для микроэкономики труда. Однако макроэкономика предлагает более убедительные аргументы против массовой безработицы из-за развития технологий, в том числе технологий ИИ, объясняют Карлссон-Шлезак и Шварц.

Микро и макро

Дело в том, что технология по сути своей является дефляционной силой – и это обычно упускается из виду в прогнозах ее влияния на занятость. Будучи широко внедренной, технология снижает издержки и цены, что увеличивает реальные доходы потребителей, спрос на новые товары и услуги – и тем самым на новые рабочие места. И такое «обновление» рынка труда повторяется постоянно, указывают авторы.

В качестве наиболее показательного примера дефляционной силы технологий они приводят рынки продовольствия. В конце XIX века в США почти половина всех работников были заняты в сельском хозяйстве, а на покупку продуктов питания домохозяйства тратили более 40% своего располагаемого дохода. За последующие 150 лет последовательные волны инноваций сократили долю сельских работников в составе рабочей силы до 1%, а продовольственные бюджеты домохозяйств – примерно до 12% располагаемого дохода.

Более низкие цены обеспечивают увеличение реальных доходов – потребители, во-первых, платят меньше за привычные товары, во-вторых, используют «излишки» своих бюджетов на увеличение потребления, в том числе новых товаров и услуг, что в конечном итоге приводит к созданию новых рабочих мест. Этот процесс действительно всегда сопровождался потерями рабочих мест в конкретных секторах и, следовательно, микроэкономическими проблемами. Но он также служил надежным путем к новым рабочим местам и к макроэкономической выгоде, указывают Карлссон-Шлезак и Шварц.

«С таким послужным списком неудач может показаться удивительным, что фаталисты цепляются за антиутопические истории о технологической безработице. Но легче заметить вызванную технологиями потерю рабочих мест, которая часто концентрирована и может происходить быстро, чем распознать создание новых рабочих мест, которое обычно рассредоточено и происходит с течением времени», – замечают экономисты.

Будет ли развитие ИИ противоречить историческому тренду? Если внимательно изучить каждый этап пути от новых технологий к новой занятости, то маловероятно, что ИИ положит конец истории возрождения и корректировки рынка труда, заключают авторы.

  • Сокращение затрат. ИИ, скорее всего, преуспеет в замене рабочей силы, особенно в сфере услуг, где цифровые технологии с трудом справлялись в прошлом. Хотя скорость и масштаб этого воздействия, вероятно, будут скромнее, чем некоторые ожидают, постепенное и кумулятивно значительное сокращение затрат (и рост производительности) – это беспроигрышный вариант.

  • Снижение цен. Если трудосберегающие технологии не будут монополизированы, они продолжат стимулировать ценовую конкуренцию и дефляцию. Эффект не ограничивается приведенным выше примером производства продуктов питания – то же самое происходило в производстве промышленных товаров, а теперь, похоже, будет проявляться и в сфере услуг. Политикам, возможно, придется следить за конкуренцией на рынках и обеспечивать ее, чтобы ИИ стал дефляционной силой в экономике.

  • Новый спрос. Реальный рост доходов часто стимулирует спрос на товары и услуги, которые были едва известны, когда началась новая технологическая волна (мало кто мог предвидеть появление, например, SMM-маркетологов пару десятилетий назад). Этот эффект спроса может оказаться недостаточным, если потребители «передумают» и вместо роста расходов на новые товары и услуги будут экономить свои доходы – однако возникновение такого избытка сбережений маловероятно и напрямую противоречит историческим данным.

  • Новая занятость. Что, если новый спрос всегда сможет удовлетворить машина или алгоритм? То, что люди потеряют все свои сравнительные преимущества, кажется крайне маловероятным. Свойства ИИ, расширяющие труд, столь же убедительны, как и его свойства, сокращающие труд. Но даже если слова Леонтьева окажутся пророческими и люди пойдут «по стопам лошади», это вряд ли будет равносильно макроэкономической антиутопии: дефляционный импульс технологий заложит основу для процветания.

Влияние ИИ будет рассматриваться, ощущаться и изучаться в первую очередь через микроэкономическую оптику, которая преувеличивает грядущие сбои и колебания. Ее не следует путать с макроэкономическим потенциалом ИИ, указывают авторы. Массовая технологическая безработица остается маловероятной и «вне истории». ИИ несет с собой существенные риски, но всеобщей безработицы среди них нет. Гораздо более вероятным результатом представляется постепенный рост производительности и благосостояния, перемежаемый микроэкономической болью, как при любой экономической трансформации. «Мир не останется без работы, но он будет работать по-другому», – резюмируют экономисты.