Финансовые гуру vs. гуру экономики: согласия и противоречия

Миллионы людей при принятии финансовых решений пользуются советами, которые предлагаются в популярных книгах и шоу, обсуждаются в социальных сетях и на различных мероприятиях. Так, с момента выхода в 1997 г. книги инвестора и предпринимателя Роберта Кийосаки «Богатый папа, бедный папа» по всему миру было продано более 44 млн ее экземпляров, и, по утверждению автора, это самая популярная книга в области рекомендаций по личным финансам. Книга финансового консультанта и телерадиоведущего Дэйва Рэмси «Денежная перезагрузка» (The Total Money Makeover) с 2003 г. разошлась в количестве более 5 млн экземпляров, а на его сайте сообщается, что радиопередачу The Ramsey Show еженедельно слушают 23 млн человек. Авторы популярных финансовых советов оказывают значительное влияние на поведение потребителей: например, домохозяйства, входящие в число слушателей радиопередачи Дэйва Рэмси, рекомендующего активное формирование сбережений и дальнейшее их наращивание, сокращают свои ежемесячные расходы как минимум на 5,4%.

Рекомендации экспертов по личным финансам очень часто расходятся с подходом ученых-экономистов, пришел к выводу Джеймс Чой, профессор финансов Йельского университета. Он проанализировал 50 самых популярных книг о личных финансах по версии социальной сети для книголюбов Goodreads – в этот список вошли упомянутые бестселлеры Кийосаки и Рэмси, а также среди прочих такие книги, как «Миллионер – автоматически» Дэвида Баха, «Вам нужен бюджет. 4 правила ведения личных финансов, или Денег больше, чем вам кажется» Джесси Микама или «Я научу тебя быть богатым. 6-недельная программа по увеличению благосостояния» Рамита Сети. Зачастую у авторов таких книг нет экономического образования (например, Дэвид Бах имеет степень бакалавра социальных наук и коммуникации, а Рамит Сети – магистра социологии).

Чой проанализировал наиболее распространенные советы из популярных книг по поводу сбережений, долгов, управления портфелем активов, выбору ипотечной стратегии, сопоставив их с принципами мейнстримной экономической теории. Оказалось, что практически во всем советы финансовых гуру противоречат позиции академических экономистов.

Подход к сбережениям

Экономисты думают об оптимальных нормах сбережений таким образом, который, вероятно, противоречит здравому смыслу неспециалиста, полагает Чой. Экономическая теория исходит из оптимальной нормы потребления. А оптимальная норма сбережений определяется разницей между доходом и потреблением.

Экономическая модель жизненного цикла предполагает сглаживание потребления – т.е. то, что люди на протяжении жизни стремятся поддерживать динамику потребления примерно одинаковой. Доходы же на протяжении жизни имеют «форму горба» – максимальны в середине и минимальны в начале и конце. Поэтому, согласно экономической теории, оптимальная норма сбережений зависит от возраста: она низка или даже отрицательна в самом начале трудового пути (когда карьера человека только начинается, его доход невелик и он активно берет кредиты), высока в среднем возрасте и снова отрицательна после выхода на пенсию (когда человек тратит накопленное). С точки зрения экономической науки поддерживать постоянную норму сбережений на протяжении всей жизни нерационально.

В отличие от теории, популярные финансовые советы направлены на сглаживание не нормы потребления, а нормы сбережений. Из 45 бестселлеров, содержащих какие-либо советы в отношении сбережений, только в одном автор советует поддерживать средний («скромный») уровень расходов. Автор еще одного напрямую отвергает сглаживание потребления, рекомендуя «не прислушиваться к советам <…> некоторых математиков и экономистов», которые «выдвигают идею намеренного отказа от сбережений в первые годы работы из-за того, что ваш доход низок, а затраты на старте жизни высоки». Вопреки выводам, следующим из модели жизненного цикла, абсолютное большинство популярных авторов настаивают на поддержании постоянной доли дохода, направляемого на сбережения, – обычно 10–15% (отдельные авторы рекомендуют 20% или даже 50%), с самого начала трудового пути и до его конца. Несколько книг рекомендуют увеличивать норму сбережений на 1% от дохода в месяц (что явно больше, чем вероятный рост дохода для большинства людей) – исходя из того, что со временем можно привыкнуть сберегать все больше и больше.

Девять книг советуют начинать с определения целевого уровня благосостояния на пенсии (например, исходя из суммы предполагаемых годовых расходов), и на основе этого уровня рассчитать поток сбережений. Только четыре книги рекомендуют при расчете этого целевого уровня принимать во внимание пенсионные выплаты (без учета пенсионных накоплений) – в США они замещают 64% среднего за пять лет до пенсии заработка при выходе на пенсию в 64–66 лет.

Люди, имеющие непостоянный доход или просто тревожащиеся за его постоянство, склонны создавать буферы сбережений – накопить определенную сумму «на черный день». Согласно экономической теории, после создания такого буфера норма сбережений у домохозяйства становится нулевой, т.е. оно перестает копить, лишь поддерживая объем сбережений вблизи требуемого уровня (равного, например, доходу за несколько месяцев). Как показали исследования, типичное домохозяйство является «буферным сберегателем» до середины жизни, после чего переключается на постоянную норму сбережений, чтобы подготовиться к выходу на пенсию.

Авторы популярных книг считают необходимым для всех уделить первоочередное внимание созданию буфера на случай непредвиденных обстоятельств: такой совет упоминается в 28 книгах. Вопреки рекомендации экономической модели, популярные авторы советуют продолжать сберегать даже после того, как будет создан необходимый «резервный фонд».

То, чего не учитывают экономические модели и что, напротив, лежит в основе популярных советов, – это мотивация, а также сила сложных процентов, заключает Чой. Преимущества постоянной нормы сбережений популярные авторы описывают как полезную психологическую привычку, которую нужно вырабатывать с самого начала («большинство людей не смогут по щелчку переключиться от нулевых сбережений к суперсберегательству»). Экономические модели рассматривают альтернативные издержки потребления как ключевой фактор оптимальности сбережений, что может вести как к отрицательной, так и к положительной норме текущих сбережений. Напротив, у популярных авторов упор на сложные проценты означает, что норма сбережений всегда должна быть положительна и нужно начинать сберегать прямо сейчас: рассказы о силе сложных процентов содержатся в 31 книге.

«Ментальный учет»

Стандартная экономическая теория не делит сбережения домохозяйств на разные части, предназначенные для разных целей: деньги взаимозаменяемы. Популярные советы нарушают этот базовый принцип экономики, предлагая мысленно делить накопления на разные «счета», предназначенные для разных целей («на черный день», на автомобиль, на образование детей и т.д.). Рекомендуемые постоянные нормы сбережений (те самые 10–15%) касаются только долгосрочных накоплений (на пенсию или в «резервный фонд»), на все остальное авторы популярных книг по финансам советуют копить дополнительно к этой норме.

Эта склонность к мысленному «разделению на кучки», или «ментальный учет», была впервые описана в середине 1980-х Ричардом Талером, одним из основателей поведенческой экономики. Он показал, что для людей деньги намного менее взаимозаменяемы, поскольку имеют не только объективную, но и субъективную ценность.

С точки зрения экономической науки 1 рубль имеет одинаковую стоимость независимо от того, из какого источника он получен или на что именно потрачен; но в представлении людей это не совсем так. Например, внезапную премию люди с большей вероятностью потратят на то, что считают излишеством, а не на предметы первой необходимости: хотя деньги, полученные неожиданно, ничем не отличаются от денег, получаемых регулярно, люди воспринимают их как нечто особенное, что можно и по-особенному потратить. В своей классической работе, которая ввела понятие «ментального учета», Талер приводит пример «мистера С.», который не купил понравившийся ему дорогой кашемировый свитер, сочтя такую покупку слишком расточительной, но был совершенно счастлив, когда этот свитер приобрела ему в подарок жена – при этом банковский счет у супругов общий. Тот факт, что люди часто предпочитают подарки, которые могли бы, но не купили себе сами, и что одни и те же товары представляют для разных людей разную предельную полезность в пересчете на единицу стоимости, имеет и макроэкономическое значение.

Из-за «ментального учета» люди часто ведут себя нелогично в отношении доходов, расходов, сбережений и инвестиций – например, он лежит в основе таких когнитивных искажений, как ловушка невозвратных затрат, которое заставляет упорствовать в выбранном поведении, несмотря на его очевидную ошибочность, или неприятие потерь, когда долгосрочные выгоды упускаются из виду из-за риска краткосрочных потерь.

Однако, по мнению авторов популярных финансовых советов, использование «ментального учета» для сбережений имеет преимущества: например, он повышает мотивацию к сбережениям, делая более заметной связь между сегодняшними сбережениями и конкретными будущими расходами.

Экономические модели обычно исходят из того, что функция полезности индивидуума (т.е. его потребительские предпочтения) одинакова в каждый период времени, а товары бесконечно делимы, что делает оптимальные уровни расходов плавными во времени. В действительности же предпочтения могут меняться, а расходы – быть более ценными в определенные периоды, например, когда человек переезжает в новую квартиру или другой город, отправляет ребенка в школу или готовится к собственной свадьбе. Необходимость приобретать товары длительного пользования также означает, что расходы должны быть неравномерными, что ограничивает практическую привлекательность следования рекомендациям стандартных экономических моделей, рассуждает Чой. Бюджетирование на основе «ментального учета» позволяет снижать расходы до того периода, когда они будут более ценны – т.е. следить за тем, достаточно ли будет денег на предстоящие крупные траты.

Еще одно клише повторяется в финансовых советах на протяжении десятилетий, что явно свидетельствует о его эффективности, считает Чой. Экономисты рассматривают текущее потребление как полезность, а текущие сбережения – как прямой вычет из этой полезности. Джордж Клейсон, автор книги «Самый богатый человек в Вавилоне», впервые изданной в 1926 г., был первым, кто предложил рассматривать текущие сбережения как полезность – как платеж самому себе, в то время как любые расходы считать платежами другим и, следовательно, потерями.

Сформулированное Клейсоном правило «сначала заплати себе» встречается в 16 рассмотренных книгах, т.е. в трети финансовых бестселлеров. Правило заключается в том, что при получении дохода первым делом заранее установленная сумма должна быть направлена в сбережения, и лучше автоматически, как советуют многие современные финансовые консультанты, – а остальное можно тратить. Этот совет часто сопровождается цитатой из книги Клейсона о том, что после того, как он повысил норму сбережений на 10 процентных пунктов, «как ни странно, не заметил, что средств стало меньше». Утверждение, что значительная часть расходуемых денег не приносит предельной полезности – что делает дополнительные сбережения безболезненными, – встречается в 18 книгах, подсчитал Чой.

Популярные советы о портфеле активов

Первостепенное значение в популярных советах об инвестировании имеет горизонт инвестирования, выяснил Чой: в 31 из 45 книг, содержащих советы по распределению активов, утверждается, что акции становятся менее рискованным инструментом по мере увеличения периода владения ими. В семи книгах утверждается, что, поскольку экономика в долгосрочной перспективе будет расти, акции в долгосрочной перспективе будут выгодными инвестициями.

Это представление приводит к тому, что популярные авторы рекомендуют увеличивать долю акций в портфеле при увеличении горизонта инвестирования, при этом горизонт инвестирования определяется тем, как скоро понадобится потратить деньги. В 29 книгах говорится, что деньги, которые могут быть потрачены в ближайшее время, должны храниться исключительно в виде наличных («ближайшее время» в разных книгах определяется периодом от года до десяти лет).

Деньги, которые понадобятся нескоро – например, пенсионные сбережения, – популярные авторы советуют хранить в акциях, хотя 14 книг предостерегают от вложений в акции 100% средств, 26 книг рекомендуют сокращать долю акций по мере приближения пенсионного возраста, девять при этом цитируют правило «доля акций в портфеле должна составлять 100 минус ваш возраст». Еще 4 книги рекомендуют инвестировать любые деньги, которые не понадобятся в ближайшей перспективе, в акции.

Эти правила предполагают, что доля акций в портфеле на протяжении жизни минимальна в начале и в конце: у молодых мало денег, которые не понадобятся в ближайшее время; люди среднего возраста накопили достаточно, и у них доля акций будет максимальна; пожилым в краткосрочной перспективе потребуется тратить сбережения.

Экономические модели тоже рекомендуют распределение доли акций в портфеле в зависимости от возраста инвестора, но по несколько иным причинам, отмечает Чой. Обоснование сокращения с возрастом доли вложений в акции связано с предложением труда в модели жизненного цикла. Трудовой доход подобен выплате процентов по облигациям, и у молодых, которым предстоит долгий трудовой путь, по умолчанию есть огромный объем «ценных бумаг» с фиксированной доходностью, стоимость которых намного превышает все их реальные финансовые активы. По мере приближения пенсионного возраста стоимость будущих трудовых доходов снижается, поскольку остается все меньше заработных плат. Чтобы компенсировать это снижение, портфель должен со временем содержать все более высокую долю инструментов с фиксированным доходом. Гибкость предложения рабочей силы также увеличивает способность нести инвестиционный риск, поскольку низкую доходность инвестиций можно компенсировать, работая больше: у молодых более гибкий подход к предложению своего труда, и это еще одна причина, по которой в их портфелях доля акций может быть больше, чем у пожилых.

В отличие от многих популярных авторов, экономисты обычно думают об инвестиционном риске не с точки зрения бинарного исхода – когда акции либо превзойдут облигации по доходности, либо нет, – а с точки зрения дисперсии доходности, объясняет Чой. Это означает, что величина, на которую доходность акций превосходит или отстает от доходности безопасного актива, имеет значение. Если доходность акций распределяется одинаково и независимо, то положительный гэп доходности акций и облигаций увеличивается с увеличением горизонта инвестирования, но дисперсия совокупной доходности акций также увеличивается. В целом большинство экономистов сходятся в том, что на долгосрочном горизонте риск вложений в акции снижается, считает Чой, однако есть исследования, показывающие, что из-за роста неопределенности на долгосрочном горизонте этот риск, напротив, со временем растет.

Что касается средств на расходы в ближайшем времени, экономисты советуют инвестировать их консервативнее, чем средства на отдаленные расходы (а не хранить в виде наличных).

Рекомендации популярных финансовых авторов и академических ученых совпадают в том, что при выборе стратегии инвестирования лучше вкладываться в пассивные индексные фонды и избегать активного управления портфелем в попытках превзойти рынок. Это совпадение во взглядах может объясняться тем, что данные о динамике доходности легко рассчитать и понять, и они широко освещаются, считает Чой.

Управление долгом

Для экономистов принцип оптимального погашения долга очень простой: отдавать приоритет погашению кредита с самой высокой процентной ставкой. На практике люди редко придерживаются этого принципа.

Удивительно, но десять книг рекомендуют прямо противоположное (и еще десять одобряют совет экономистов), обнаружил Чой. Девять книг советуют придерживаться «метода снежного кома», предложенного Дэйвом Рэмси: сначала гасить самую небольшую из имеющихся задолженностей, а по остальным долгам выплачивать минимально требуемые платежи; когда наименьший долг выплачен – гасить следующий наименьший в дополнение к минимальным платежам по остальным, и т.д.

В ответ на возможное возражение читателей, не разумнее ли сначала выплачивать долг с наибольшей ставкой, Рэмси в своей книге отвечает: «Может быть. Но если бы вы занимались математикой, у вас бы не было долгов по кредитной карте, не так ли? Это касается модификации поведения. Вам нужны быстрые победы, иначе вы упадете духом и разочаруетесь <…> каждый раз, когда вы вычеркиваете долг из списка, вы получаете больше энергии». Еще две книги, точно так же апеллируя к мотивации, рекомендуют погашать сначала те долги, наличие которых вызывает наибольшее беспокойство, независимо от величины ставки.

К популярным советам по управлению личными финансами относится совет: чтобы выплатить имеющиеся долги, важно строго придерживаться правила не занимать еще больше денег. Он содержится в 12 бестселлерах.

Это правило потенциально проливает свет на то, каким образом треть американских домохозяйств выплачивают огромные проценты по долгу по кредитной карте, одновременно имея по меньшей мере эквивалент месячного дохода в высоколиквидных активах, размещенных по низкой ставке: в мае 2022 г. средняя ставка по счетам кредитных карт, на которые начислялись проценты, составляла 16,65%, а средняя ставка по сберегательным счетам – 0,06%, пишет Чой.

Экономисты однозначно советуют «не совмещать» наличие активов, размещенных под низкий процент, с долгами, взятыми под высокий процент. Противоположное совету поведение домохозяйств исследователи пытались объяснить, например, желанием избежать риска снижения кредитного лимита или попытками ограничить расходы. Однако в тех книгах с советами по финансам, где оправдывается наличие у домохозяйств и долга по карте, и ликвидных накоплений (которые можно было бы использовать для погашения долга), основной причиной называется то, что такой подход помогает не наращивать заимствования, «если что-то пойдет не так». А три книги прямо рекомендуют формировать долгосрочные сбережения при наличии непогашенных долгов, потому что, как гласит одна из них, «пытаться начать играть в догонялки позже – это боль!»

Что касается выбора ипотечного кредита, ряд экономистов полагают, что заемщики будут отдавать предпочтение ипотеке с плавающей процентной ставкой, если только ставки не низкие. Фиксированная ставка подвержена инфляционному риску: если инфляция растет, заемщику это выгодно, т.к. она снижает реальную приведенную стоимость выплат, а вот если инфляция снижается – то наоборот.

Напротив, реальная приведенная стоимость выплат по ипотеке с плавающей ставкой практически не зависит от инфляции, т.к. ставка меняется вместе с инфляцией почти один к одному (правда, тут есть риск краткосрочного роста выплат, если ставка поднимется из-за роста инфляционных ожиданий еще до того, как вырастут цены). Ипотека с плавающей процентной ставкой лучше, чем ипотека по фиксированной ставке, с точки зрения макроэкономической стабильности: во время рецессии краткосрочные процентные ставки, как правило, падают сильнее, чем долгосрочные, и те, кто взял ипотеку по фиксированной ставке, могут не суметь рефинансировать кредит, если стоимость их жилья снизится ниже пороговых требований к соотношению суммы кредита и залога.

Однако популярные книги считают плавающую ставку более рискованной и рекомендуют брать кредит по фиксированной. Причем отсутствие обсуждения инфляции в таких советах предполагает, что они обусловлены, скорее всего, финансовыми иллюзиями, подозревает Чой. Советы о рефинансировании содержатся всего в пяти книгах.

Популярные финансовые советы могут отклоняться от основ экономической теории из-за ошибок, которые допускают эксперты-неспециалисты, но у таких советов есть два преимущества по сравнению с теорией, подводит итоги Чой.

Во-первых, подобные советы, как правило, не требуют выполнения тяжелых расчетов и оценок, и поэтому обычным людям их легко понять. Так, даже в тех отдельных книгах, где приводятся рекомендации, когда стоит рефинансировать ипотеку с фиксированной ставкой, эти советы содержат значительно меньше нюансов («рефинансируйте, если ставки упадут не менее чем на 1%» или «лучшее время для рефинансирования – когда вы можете сэкономить на процентах»), чем оптимальное правило рефинансирования, предложенное экономистами из Национального университета Сингапура, Гарвардского университета и Совета управляющих ФРС США и представляющее собой уравнение с несколькими переменными.

Во-вторых, популярные рекомендации неэкономистов учитывают психологические трудности, с которыми люди сталкиваются при реализации своих финансовых решений и планов (возникающие, к примеру, из-за ограниченной мотивации или эмоциональной реакции на обстоятельства), поэтому могут оказаться более практичными для обычного человека.

Для ученых изучение популярных финансовых советов может быть интересно по нескольким причинам, считает Чой. С одной стороны, такие советы могут помочь понять, почему люди принимают те финансовые решения, которые исследователи наблюдают эмпирически: вполне вероятно, что некоторые решения, отклоняющиеся от теоретических моделей, обусловлены рассуждениями и рекомендациями, исходящими от авторов популярных книг по финансам. Кроме того, популярные советы могут содержать ценные идеи, которые экономисты упустили из виду. Наконец, даже если популярные советы не совсем оптимальны, они могут стать вторым по привлекательности (second best) решением, которое проясняет и учитывает ограничения, возникающие перед людьми.