Глобальная экономика: прерванное восстановление

Ставящий исторические рекорды рост цен на сырье и начавшийся хаос в цепочках поставок не оставляют мировой экономике шансов сохранить траекторию постпандемического восстановления и избежать роста инфляции. Анализируя ситуацию на следующий день после начала российской военной спецоперации на Украине, эксперты Bloomberg Economics допускали сохранение такого восстановления только при самом «мягком» сценарии – если бы конфликт быстро разрешился, санкции не затронули бы финансовые операции и российский энергоэкспорт, а цены на энергоресурсы быстро стабилизировались. Но все пошло по сценарию, который превзошел даже самые мрачные прогнозы, а миру приходится ежедневно переваривать новости, которые еще месяц назад показались бы невероятными.

Экономике России экономисты предсказывают рецессию, сопоставимую по масштабам с последствиями дефолта 1998 г. Российская экономика в 1998 г. сократилась на треть в долларовом выражении, а инфляция с 11% в конце 1997 г. выросла до 84% в конце 1998 г. Однако отличие в том, что тогда, после пяти кварталов спада, экономика со II квартала 1999 г. начала восстанавливаться быстрыми темпами, превысившими по итогам 2000 г. 10%. Теперь же, в условиях фактически международной изоляции, самым оптимистичным прогнозом для России становится долгосрочная стагнация с потенциальными темпами в пределах 1%.

В этом году, по прогнозам JPMorgan, ВВП России снизится во втором квартале сразу на 35% и на 7% по итогам года. «Санкции в отношении России достигнут цели, ввергнув ее в глубокую рецессию», – прогнозирует банк, указывая на коллапс российского импорта и сокращение экспортных доходов.

На Украине в этом году экономическая активность сократится на треть, усугубив гуманитарный кризис, не меньшими будут потери для России из-за валютных ограничений, нехватки товаров, обвала рубля, а в долгосрочной перспективе потери России будут более высокими, считает профессор Уортонской школы Пенсильванского университета Мохамед Эль-Эриан. Даже если конфликт закончится завтра, на восстановление обеих экономик уйдут годы. Украина может рассчитывать на массивную внешнюю поддержку, с помощью которой сможет устранить прежние слабые места и выстроить новые экономические структуры и внешние связи. России же будет очень трудно восстановить экономические, финансовые, институциональные связи с внешним миром, что будет препятствовать возможному восстановлению экономики, отмечает Эль-Эриан.

Мировая экономика: эффект домино

Экономические последствия геополитического кризиса не будут ограничены только двумя странами. Он может привести к глобальной стагфляционной рецессии, писал в конце февраля почетный профессор Школы бизнеса Стерна Нью-Йоркского университета Нуриэль Рубини. «Прогнозировать рецессию со всеми ее побочными эффектами всегда рискованно, но мы видим, что подошли слишком близко к этому сценарию», – согласны макроэкономисты Rabobank Элвин де Грот и Стефан Копман.

Российско-украинский конфликт влияет на глобальную экономику сразу через несколько каналов. Во-первых, Россия и Украина – ключевые поставщики на мировые рынки сырьевых товаров, включая такие важные товары, как титан, палладий, зерно и кукуруза. Перебои с их поставками приводят к росту цен на сырье и бьют в первую очередь по производствам, в которых это сырье используется, включая автопром, производство смартфонов, авиастроение, пишет заместитель директора британского Национального института экономических и социальных исследований (NIESR) Стивен Миллард. Во-вторых, значительный рост цен на энергоносители ведет к ускорению инфляции. Другой канал – жесткие международные санкции. Дополнительный канал – масштабная эмиграция с Украины. И, наконец, последний канал – рост политических рисков и неопределенности.

Россия – крупнейший в мире нетто-экспортер нефти и газа и второй после Саудовской Аравии экспортер сырой нефти в мире. Порядка 40% российского нефтегазового экспорта направляется в страны Европы. Санкции в отношении России отправили котировки на энергорынках на многолетние максимумы: за две недели с момента начала российской военной спецоперации на Украине сорта Brent и WTI подорожали на 34–36%, при этом дисконт для цены российского сорта Urals, также подорожавшего на 17%, достигал рекордных $30 против прежних $2–3. Цена газа для Европы с момента начала эскалации конфликта утроилась.

Происходящее на энергорынках экономисты сравнивают с нефтяным шоком 1973 г., когда арабские государства ввели нефтяное эмбарго, и c нефтяным кризисом после революции в Иране в 1979 г., за которыми последовали глобальные рецессии.

Но нефтяным шоком ситуация не ограничивается. Россия – один из крупнейших мировых экспортеров удобрений, цены на которые, удвоившись за последние 1,5 года, быстро растут после начала военной спецоперации на Украине. Это угрожает будущим глобальным поставкам продовольствия в период, когда мировые запасы продовольствия снижаются, а мировые цены на него находятся на рекордных уровнях.

Россия также является крупнейшим в мире экспортером пшеницы, а вместе с Украиной обеспечивает почти 30% глобального экспорта этого товара: фьючерсы на пшеницу в конце прошлой недели взлетели на Чикагской бирже до 14-летнего максимума. Украина также крупный экспортер кукурузы – на страну приходится больше пятой части мирового экспорта этой культуры.

Исторических рекордов достигли и мировые цены на другие товары, которые экспортируют Россия и Украина, – алюминий, медь, сталь, соевые бобы; дорожают и драгметаллы, крупным экспортером которых является Россия, – золото и платина, а также никель. Негативный эффект для мировой экономики через рынки сырья будет весьма ощутимым, поскольку доля России в производстве этих товаров велика: 11% мирового экспорта нефти, 16% мирового экспорта газа, 11% мирового производства драгметаллов, 9% – промышленных металлов, 8% – удобрений, 37% – палладия и 12% – платины, перечисляет Morgan Stanley.

«Рынок не в состоянии быстро приспособиться к таким потерям в предложении, и это приводит к росту цен, прежде всего на энергоносители и продовольствие, в очень неудачный момент, когда инфляция в мире и так разогналась», – предупредил на прошлой неделе глава Всемирного банка Дэвид Малпасс. «Во многих странах кризис создает негативный шок как для инфляции, так и для деловой активности на фоне и без того уже повышенного ценового давления», – заявила, в свою очередь, глава МВФ Кристалина Георгиева.

По оценкам Economist Intelligence Unit, глобальная инфляция превысит в 2022 г. 6% (докризисный прогноз МВФ – 3,8%), а рост мировой экономики составит 3,4% против докризисного прогноза в 3,9%. По оценкам NIESR, мировая экономика за 2022–2023 гг. потеряет порядка 1% роста, или $1 трлн. По подсчетам Oxford Economics, глобальная инфляция в 2022 г. будет на 0,7 п.п. выше, а рост мировой экономики – на 0,2 п.п. ниже в сравнении с докризисными прогнозами.

США и Европа

Bank of America считает, что если к эмбарго США на импорт российских энергоресурсов присоединятся другие страны, стоимость нефти на мировых рынках может взлететь до $200 за баррель, что отнимет сразу около 2% роста ВВП США в 2022 г. Это больше половины докризисного прогноза роста американской экономики в 2022 г., который ранее ожидался на уровне 3,7%. JPMorgan ожидает, что рост нефтяных цен заметно повлияет на американскую экономику, если они достигнут устойчивого уровня около $150 за баррель, – такой сценарий замедлил бы рост ВВП примерно на 1%, пишет аналитик Стефани Рот, считая его, правда, маловероятным. JPMorgan прогнозирует экономический рост в США в 4% в 2022 г. По подсчетам ФРС, рост цены нефти на каждые $10 «съедает» около 0,1 п.п. американского ВВП, но некоторые экономисты считают, что речь пора вести уже не о замедлении роста, а о падении экономики. «США на пороге рецессии и инфляционного скачка, энергоресурсы и продовольствие имеют потенциал дальнейшего существенного роста», – считает Джозеф Лаворгна из Natixis.

Из-за большой доли импорта из России и Украины Европа более уязвима, чем другие регионы мира, отмечают экономисты Rabobank. Эскалация конфликта на Украине – крупнейший шок предложения в экономике с 1979 г., разрушающий цепочки поставок. Помимо санкций, на это оказывают влияние «самосанкции» – многие трейдеры сторонятся российского сырья, опасаясь будущих санкций, а также испытывая сложности с финансированием российских сделок, а европейские компании отказываются от закупок российских товаров из-за рисков, связанных с косвенным финансированием российской военной спецоперации. В целом такой шок предложения означает масштабный шок для торговли, издержки которого будут распределены между домохозяйствами, у которых из-за роста цен сократятся располагаемые доходы, бизнесом, чья прибыль упадет, и правительствами, которым придется увеличить дефициты бюджетов.

Сочетание санкций, введенных против России, с «логистическим кошмаром» приведет к практически полному коллапсу торговли ЕС с Россией, даже если российские поставки газа в Европу продолжатся. При сохранении экспорта газа России в Европу европейский ВВП окажется в 2022 г. ниже, чем был бы при прежних условиях, на 1 п.п., а инфляция – на 1,5 п.п. выше, прогнозирует Coface, международная страховая компания, специализирующаяся на страховании внешнеторговых рисков. Если российские поставки в ЕС прекратятся, ВВП будет ниже докризисного прогноза уже на 4 п.п. и, возможно, уйдет в отрицательную зону, рассчитала Coface. По прогнозу Rabobank, европейская экономика погрузится в рецессию на ближайшие три года, сократившись в общей сложности на 0,7–2,5%. Эффект для стран Азии будет меньше из-за ограниченности связей с Россией и Украиной, но регион также столкнется с меньшим экономическим ростом и более высокой инфляцией, ожидает Oxford Economics.

Экономические перспективы ухудшились, и неопределенность повысилась, но экономика продолжит расти, считает ЕЦБ. Его обновленный 10 марта прогноз предполагает рост экономики еврозоны на 3,7% в 2022 г. и на 2,8% в 2023 г. – меньше на 0,5 п.п. и на 0,1 п.п. соответственно, чем предполагалось в прогнозе от декабря 2021 г.; среднегодовая инфляция ускорится в 2022 г. до 5,1% (декабрьский прогноз – 3,1%), после чего замедлится. В самом жестком сценарии, предполагающем дополнительные санкции в отношении России, более высокую геополитическую напряженность, более высокий рост цен на энергоносители и более сильное сокращение предложения, рост ВВП еврозоны в 2022 г. составит 2,3%, а инфляция ускорится до 7,1%, прогнозирует ЕЦБ.

Дилемма центробанков

Ускорение роста цен при ухудшении перспектив экономики ставит крупнейшие центробанки мира перед дилеммой: бороться с инфляцией, ужесточая денежно-кредитную политику, или поддерживать экономику, смягчая денежно-кредитную политику. Скорее всего, замедление экономического роста вынудит принимать меры, направленные на его сохранение, прогнозирует Bloomberg Economics. Но такая политика снижает возможности противостоять дальнейшему разгону цен и может привести к срыву инфляционных ожиданий с заякоренного уровня. И если это случится, центробанки будут вынуждены переключиться на самый худший сценарий для монетарной политики: ее существенное ужесточение на фоне ослабления экономики.

До начала российской военной спецоперации на Украине многие ожидали, что ФРС США поднимет ставку на мартовском заседании (намечено на 15–16 марта) сразу на 50 б.п. Выступая перед Конгрессом 2 марта, глава ФРС Джером Пауэлл заявил, что предложит повысить ставку на мартовском заседании на 25 б.п., но если инфляция не снизится до ожидаемого уровня, в будущем шаг повышения может быть большим. Глава Morgan Stanley Джеймс Горман ожидает, что в нынешних условиях действия ФРС будут «очень методичными» и без сюрпризов: «Дерзость неуместна во времена неопределенности. Перед ФРС стоит реальная дилемма. Инфляция однозначно растет, и это не краткосрочный тренд».

Но самая серьезная дилемма стоит перед ЕЦБ, который до эскалации конфликта на Украине планировал свернуть стимулирующую программу выкупа бондов и не исключал начала повышения ставок в текущем году, говорит главный стратег компании Principal Global Investors Сеема Шах. «Риск стагфляции явно усилился, усложнив для ЕЦБ ответ на вопрос о том, как реагировать на ускоряющуюся инфляцию», – согласны аналитики ING. Глава ЕЦБ Кристин Лагард 10 марта объявила, что ЕЦБ не будет повышать ставку до тех пор, пока не завершит программу выкупа активов – она действует в течение II квартала, а решение по поводу III квартала «будет зависеть от данных и отражать изменение оценки перспектив», говорится в заявлении Лагард.

Исторический опыт показывает, что как только инфляционный джинн вылетает из бутылки, экономический рост замедляется вне зависимости от монетарной политики. Так было в 1974–1975 гг., 1980–1981 гг., а затем и в 1992, 2008 и 2011 гг., вспоминают аналитики Rabobank. И это значит, заключают они, что «мягкая посадка» в такой ситуации крайне затруднительна.