Как геополитика меняет мировую торговлю
После глобального финансового кризиса темпы роста глобальной торговли стали отставать от темпов роста мирового ВВП. Это явление назвали «слоубализацией» (от slow – «медленный» и globalization – «глобализация»): новый «термин» подчеркивал, что глобализация не остановилась и не развернулась вспять, а переживает естественный этап замедления после бурного роста. Однако, похоже, важную роль в этом процессе играет геополитическая фрагментация мира, усилившаяся в последние годы, показало исследование экономистов Европейского центробанка и Университета Павии.
Точкой перелома, по их расчетам, стал 2018 г.: именно с этого года, на который пришлось начало торговой войны между США и Китаем, в число главных факторов, определяющих направление глобальных торговых потоков, вошла геополитика. А основным торговым барьером стала разница в позициях правительств по вопросам внешней политики. Последовавшее в 2022 г. после начала военного конфликта в Украине резкое сокращение торговли европейских стран с Россией усилило тренд на френдшоринг.
Дистанция и торговля
Первые экономические модели середины XX века, объяснявшие направление потоков международной торговли, исходили из того, что объем взаимной торговли между странами определяется величиной прибыли, которую она приносит, и географической дистанцией между страной-экспортером и страной-импортером. Позже модели были усовершенствованы и стали учитывать размеры экономик торговых партнеров, наличие между ними соглашений об экономической интеграции, принадлежность к валютным союзам, уровень торговых и неторговых барьеров. Тем не менее вплоть до недавнего времени основными принципами, которым следовали страны в международной торговле, оставались выгода и географическая близость.
В основу расчетов исследователей из ЕЦБ и Университета Павии легла гравитационная модель внешней торговли, то есть модель, учитывающая размер экономик внешнеторговых партнеров и географическую дистанцию между ними, которую авторы дополнили геополитическим фактором. Чтобы его измерить, экономисты построили для каждой пары стран индексы геополитической дистанции на основе расхождений в результатах голосования этих стран на заседаниях Генеральной Ассамблеи ООН по важнейшим вопросам внешней политики. Авторы изучили торговлю (без учета энергоносителей и услуг) четырех пар стран за 10 лет, с 2012 по 2022 г. В первую пару были включены две крупнейшие экономики мира – США и Китай, еще три пары – США и Франция, Германия и Китай, Германия и Франция.
Чем больше число, выражающее геополитическую дистанцию, тем больше и сама дистанция. Например, в 2018 г. геополитическая дистанция между США и Китаем составляла 3, а в 2022 г. достигла 3,5; геополитическая дистанция между Германией и Китаем выросла за это время с 1,5 до 2,3. Между Германией и Францией она сократилась с 2018 по 2022 г. с 0,3 до нуля, а между США и Францией за то же время – с 0,1 до нуля.
Сопоставив индексы геополитической дистанции с объемами двусторонней торговли, исследователи обнаружили, что в 2018 г. корреляция между этими показателями стала отрицательной и с тех пор все глубже уходит в «минусовую» зону. Это означает, что с ростом политических разногласий торговля между странами стала сокращаться и продолжает это делать все сильнее, то есть торговые отношения все больше зависят от политики. Этот эффект обусловлен ухудшением геополитической ситуации в мире, в частности обострением отношений между США и Китаем и между Западом и Востоком в целом, отмечают исследователи.
По их расчетам, в среднем рост геополитической дистанции на 10% снижает объем взаимной торговли между двумя странами на 2%.
«Дружественность» и «недружественность» отодвинула на второй план не только фактор выгоды, но и географическую близость торговых партнеров. Так, объем торговли между географически удаленными США и Германией и между США и Францией оказался в 2022 г. на 6% больше, чем был бы, если бы геополитическая напряженность не возросла. А торговля США, Германии и Франции с «недружественным» Китаем была бы в 2022 г. на 4% больше, если бы их политические отношения оставались на уровне 2017 г.
В пользу того, что причины «охлаждения» носят неэкономический характер, говорит перечень товаров, закупку которых в Китае сократила Европа. К ним относятся исключительно товары стратегического назначения – в частности, военная техника, сырье, аккумуляторные батареи и высокотехнологичные и медицинские товары, поставки которых Европа не хочет подвергать риску в случае ухудшения политических отношений. В то же время импорт в Европу китайских товаров, не имеющих стратегического значения, не пострадал.
Европа и Россия: ускоренное расставание
Курс Европы на постепенное снижение зависимости от геополитически дистанцированных стран, взятый в конце 2010-х, резко ускорился в 2022 г. По расчетам исследователей, к началу 2024 г. страны еврозоны сократили экспорт товаров в Россию больше чем наполовину. Почти на четверть сократился экспорт из еврозоны и в другие «недружественные» ей страны.
Параллельно Европа резко – на 30% – нарастила экспорт в соседние с Россией Армению, Казахстан, Киргизию и Грузию, с которыми сохранила хорошие отношения. Экспорт в другие «дружественные» страны оказался на 13% выше, чем был бы, если бы внешнеполитические отношения сохранялись на уровне до 2022 г., причем это «отклонение» обусловлено экспортом прежде всего в географически «далекие» США. Экспорт между странами самой зоны евро в силу геополитики стал больше на 4%. Все это может свидетельствовать о переориентации цепочек поставок по принципу френдшоринга, отмечают авторы: глобальной торговлей теперь управляют новые силы, которые руководствуются не только стратегиями, ориентированными на прибыль, но и геополитическими стратегиями.
При этом, сокращая торговлю между «недружественными» странами, геополитика одновременно может расширять торговые связи между геополитическими союзниками, заключают авторы. Это может объяснять, почему, несмотря на начавшуюся геополитическую фрагментацию, общий объем международной торговли достиг в 2022 г. рекордного уровня и по доле глобального ВВП, и в физических объемах и стоимости.
