Цена выгорания: плата за достижения

В начале 1970-х преуспевающий нью-йоркский психоаналитик Герберт Фройденбергер поражал окружающих своей неиссякаемой энергией. Каждое утро он отправлялся вести 10–12-часовой прием в свой частный кабинет на Манхэттене. А вечером после работы ехал в клинику для неимущих, где вместе с другими врачами-волонтерами работал бесплатно. Но однажды доктор Фройденбергер просто не смог подняться с постели. Он не был болен, но чувствовал полное физическое и эмоциональное изнеможение и раздражение, сдерживать которое становилось все труднее.

Последующие годы Фройденбергер посвятил изучению настигшего его странного недуга. Истощение из-за чрезмерного расхода энергии, сил или ресурсов, превращающее людей в «подобие остовов сгоревших домов», он описал в 1974 г. в работе, ставшей первым научным трудом, посвященным проблеме выгорания. Среди симптомов, помимо физического истощения, доктор перечислял затяжные простуды, головные боли, проблемы с ЖКТ, бессонницу и одышку, а также резкие вспышки гнева, душевную опустошенность, цинизм, стремление к изоляции.

Сегодня этот «странный недуг» носит название «синдром эмоционального выгорания»: за прошедшие 50 лет он стал темой тысяч академических исследований, был включен Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) в международную классификацию болезней (как «явление, связанное с работой», не как заболевание) и превратился во «всемирную эпидемию». По данным глобального опроса Gallup 2023 г., почти 60% трудоустроенных людей просто «отсиживают» время на работе, ограничивая свои усилия минимумом, в том числе из-за выгорания. Выгорание вовсе не признак лени или безответственности: Фройденбергер утверждал, что в первую очередь проблема настигает «самых самоотверженных и преданных делу». В России, по данным опроса Аналитического центра НАФИ 2023 г., профессиональное выгорание в тот или иной момент своей жизни переживали 45% работающих.

Причина выгорания, по определению ВОЗ, – хронический стресс на работе, а его главные симптомы – отсутствие энергии и физическое истощение, эмоциональная отстраненность от работы, негатив и цинизм по отношению к своему делу и, как следствие, снижение профессиональной эффективности. Все это приводит к ощутимым экономическим потерям – по оценке Gallup, невовлеченность людей в работу обходится мировой экономике примерно в $8,8 трлн, или 9% глобального ВВП в год.

Во-первых, выгорание снижает производительность и качество работы, а соответственно, и объем выпуска. Во-вторых, «выгоревшие» работники чаще других не выходят на работу, в первую очередь из-за учащающихся больничных, и почти втрое чаще увольняются. Так, именно выгорание считается одной из причин «великой отставки» – массового перетока работников в США от одних работодателей к другим в 2021 г., что вызвало рост зарплат из-за конкуренции за работников и внесло вклад в ускорение инфляции. В-третьих, выгорание снижает налоговые поступления и увеличивает расходы бюджета на здравоохранение. В-четвертых, выгорание провоцирует конфликты и создает токсичную рабочую среду, вредя репутации компании. Кроме того, с увольнением утративших интерес к работе сотрудников фирмы теряют ценные знания и опыт, от которых зависит их производительность и прибыль.

Логично предположить, что выгорание негативно влияет на доходы самих работников, но доказывающих это исследований немного из-за сложностей с идентификацией «выгоревших». Это удалось сделать исследователям из Стокгольмского университета и Стокгольмской школы экономики в недавнем исследовании.

Швеция относится к немногим странам, признавшим синдром эмоционального выгорания профессиональным заболеванием, – здесь этот диагноз был официально утвержден в 1997 г., и работник с таким диагнозом имеет право на оплачиваемый больничный (аналогичное право есть в некоторых других странах, в частности в Германии, Голландии и Дании). Авторы исследования собрали данные обо всех больничных, оформленных в Швеции с 2006 по 2020 г., и отобрали те, которые были выданы пациентам с признаками выгорания.

Так они получили выборку из 600000 работников с диагностированным синдромом эмоционального выгорания и с возможностью сравнивать ее с контрольной группой, в которую была включена вся оставшаяся рабочая сила Швеции – порядка 4,8 млн человек в возрасте от 25 до 60 лет. Пользуясь статистическими данными и результатами опросов о заработках, перемещении работников между фирмами и финансовыми показателями компаний, авторы отследили, как менялись зарплаты «выгоревших» в сравнении с не столкнувшимися с этой проблемой работниками, а также доходы членов их семей за 15 лет, которые охватывает работа. Анализ показал, что выгорание ощутимо и перманентно снижает доходы работника, его супруга и будущий доход его детей.

За выгорание не платят

Первые исследователи выгорания считали, что это состояние – удел только представителей профессий, предполагающих тесное взаимодействие с людьми. Но позже выяснилось, что мотивацию к работе может потерять специалист любой сферы и любой квалификации (1, 2, 3, 4). Тем не менее анализ шведских данных показывает, что риск выгорания сильно различается между фирмами, отраслями и профессиями и напрямую связан с уровнем стресса.

С повышением риска выгорания в отрасли на каждый 1 п.п. вероятность того, что работник из этой отрасли «выгорит», возрастает почти на столько же – на 0,87 п.п. А переход в профессию, где риск выгорания на 1 п.п. выше, повышает вероятность «перегореть» на 0,69 п.п. Практически тот же эффект дает смена компании – трудоустройство в фирму, где риск выгорания превышает показатель на прежнем месте на 1 п.п., увеличивает вероятность выгорания работника на 0,7 п.п. уже в течение первого года. Если же работник переходит из компании с высоким риском выгорания в компанию с меньшим риском, то его вероятность «выгореть» снижается.

Другой вывод исследователей оказался более неожиданным. Считается, что зарплата включает в себя компенсацию за сложности и риски, с которыми сопряжена деятельность сотрудника, поэтому компенсация работников растет по мере увеличения стресса на работе, связанного с ростом ее сложности и рисков. То есть чем больше стресса, ведущего к выгоранию, тем больше и зарплата. Однако это – во всяком случае, в Швеции – оказалось не так: согласно расчетам авторов, переход в фирму, где риск выгорания на 0,5 п.п. выше, чем на прежнем месте, в среднем понижает почасовую оплату труда на 0,23%. То есть при равных условиях труда работник получит более высокую зарплату в компании с меньшим риском выгорания.

Исследование шведских экономистов показало, что большинство «выгоревших» – люди с более высоким уровнем образования, чем общий показатель по выборке, и при этом с относительно небольшой зарплатой – у «выгоревших» она, как правило, немного ниже среднего по выборке.

Это может быть связано с двумя возможными причинами, объясняют авторы. Во-первых, устраиваясь на работу, человек может не знать об уровне стресса и условиях труда на новом месте и не просить за них дополнительной оплаты. Во-вторых, работа, сопряженная с более высоким уровнем стресса, может давать быстрый карьерный рост и существенное повышение зарплаты в будущем, чем и привлекает соискателей.

Но высокий уровень стресса, который, как правило, связан с высокими требованиями и жесткими дедлайнами, вовсе не способствует росту производительности: изучив финансовую отчетность компаний и разделив их на группы по уровню риска выгорания, исследователи обнаружили, что повышение риска выгорания на каждые 0,5 п.п. снижает показатель добавленной стоимости в расчете на работника почти на 2%. 

Почему люди «выгорают»

Фройденбергер называл главной причиной выгорания стремление достичь нереалистичных целей, либо поставленных перед самим собой, либо обусловленных сторонними ожиданиями. Однако причин выгорания гораздо больше. Например, опросы Gallup показывают, что люди, столкнувшиеся с ним, связывают случившееся с пятью основными факторами: 1) несправедливым отношением к себе на работе (это касается как взаимоотношений с коллегами и начальством, так и недовольства корпоративной политикой и уровнем зарплаты); 2) неподъемной рабочей загрузкой, объем которой невозможно контролировать; 3) недостаточно ясным пониманием своей роли и ожиданий в отношении себя; 4) отсутствием обратной связи и поддержки от руководства; 5) жесткими и необоснованными требованиями к срокам выполнения работы.

Исследование на шведских данных показало, что женщины «выгорают» втрое чаще, чем мужчины, причем даже самая «стойкая» группа среди женщин – замужние и без детей – переживают выгорание вдвое чаще, чем самая уязвимая группа среди мужчин – одинокие отцы. В целом в выборке исследователей к 40 годам хотя бы один раз за свою карьеру «выгорала» одна из семи женщин и один из 20 мужчин.

Еще одна закономерность – выгоранию предшествуют проблемы с физическим здоровьем: люди, у которых впоследствии было диагностировано выгорание, в течение пяти предшествующих лет чаще брали больничные в связи с другими медицинскими диагнозами.

Люди со стабильными доходами «выгорают» реже, чем те, чьи доходы резко меняются, – это касается и тех, чей доход резко возрастает.

Шрамы выгорания

Для оценки последствий выгорания для доходов исследователи сравнили людей, оказавшихся на больничном из-за выгорания, с контрольной группой людей со схожими характеристиками, которые никогда не испытывали выгорания. Благополучные «двойники» выгоревших работали в сферах со схожим уровнем стресса и зарплат, были того же пола и возраста и имели аналогичные уровень образования и траекторию развития карьеры за предыдущие четыре года.

Анализ показал, что, как правило, выгоранию предшествует карьерный рост и повышение зарплаты. Но в год, когда работник уходит на больничный из-за выгорания, его заработок в абсолютном выражении сокращается по сравнению с заработком представителя контрольной группы в среднем почти на 10%, а в следующем году – еще почти на 15%. После этого зарплата начинает медленно восстанавливаться, но даже через 7 лет «выгоревшие» зарабатывают примерно на 12–13% меньше, чем работники с аналогичными характеристиками, избежавшие выгорания.

В среднем больничный из-за выгорания в Швеции длится менее 3 месяцев. И хотя зарплата по больничному в Швеции компенсируется не в полном объеме, только этим объяснить столь большие потери доходов нельзя, отмечают исследователи. Как правило, шведы теряют на больничных с другими диагнозами около 10% дохода в кратко- и среднесрочной перспективе, то есть «шрамы» от выгорания для благосостояния глубже, чем те, что оставляют любые другие болезни.   

Выгорание работников снижает и заработок их супругов – на 3–4,5%, причем у жен сильнее, чем у мужей, обнаружили исследователи. Снижение начинается еще до постановки диагноза «выгорание», и сниженный уровень заработков (в сравнении с работниками тех же характеристик) у супругов «выгоревших» сохраняется еще несколько лет после того, как диагноз поставлен.

Кроме того, выгорание одного из супругов, как правило, сопровождается резким ухудшением его характера, что повышает вероятность внутрисемейных конфликтов и развода. Напряженная обстановка в семье и сокращение финансовых ресурсов, в свою очередь, влияют на образование и успеваемость детей из «выгоревших» семей. Средний балл на выпускных школьных экзаменах у детей, чьи родители прошли через выгорание, более чем на 5% ниже, чем у детей родителей, никогда не сталкивавшихся с этой проблемой, а доля поступивших в колледжи среди первых на 8% ниже, чем среди вторых, подсчитали исследователи.

По расчетам авторов, на уровне всей экономики выгорание работников сокращает совокупный трудовой доход на 2,3% за год. Рабочие дни, проведенные на больничном, дали снижение на 0,5%, побочные эффекты, затронувшие супругов и детей, добавили к этому еще 0,3%, а 1,5% – более половины – пришлись на долгосрочные эффекты от перманентного снижения доходов «выгоревших». Если экстраполировать эти показатели на жизненный цикл, годовые потери совокупного трудового дохода достигнут 3,5%, в которых на перманентное (то есть продолжающееся) снижение придется уже три четверти потерь, а примерно десятая часть – на потери из-за более низкого человеческого капитала детей «выгоревших».

Выявить тех, для кого риски выгорания высоки, можно с помощью опросов удовлетворенности сотрудников, которые проводят многие компании и организации, а также государственные органы, считают авторы: такие опросы способны дать довольно полное представление о ситуации. Так, в регулярном обследовании условий труда в Швеции респонденты, которые оценивают свою работу как полную стресса, в течение года в 5 раз чаще берут больничный из-за выгорания, чем те, кто оценивает свою работу как не связанную со стрессом. Работники, которые сообщают, что не имеют возможности отдохнуть после работы, берут больничный втрое чаще, а те, кто недосыпает, – почти в 7 раз чаще. Зная об этих факторах риска, можно предотвратить выгорание, надеются авторы: это гораздо более эффективная стратегия, чем последующее долгое «восстановление из пепла».