Почему люди остаются бедными

Чтобы ликвидировать глобальную бедность, надо понимать причины, которые ее вызывают. Однако это понимание осложнено тем, что к одному и тому же результату приводят совершенно разные причины. И политика, эффективная в устранении одной причины, может быть бесполезной, если не вредной в отношении другой.

Но все причины бедности можно условно разделить на две основные группы. Первая: бедность порождает бедность. Эта концепция рассматривает бедность как ловушку – и исследователями тщательно изучены ведущие в нее пути, от питания, физического и психического здоровья, человеческого капитала до сберегательного поведения и необдуманных инвестиций в сочетании с кредитными ограничениями. Если причиной бедности является сама бедность, то для того, чтобы навсегда покончить с бедностью, потребуются крупные единовременные инвестиции – такие как передача активов, обучение или студенческие ссуды: то, что может помочь выбраться из ловушки.

Вторая группа относит к причинам бедности врожденные характеристики человека или экономическую среду, приводящую к бедности. В той степени, в какой эти характеристики нельзя изменить или компенсировать, бедный человек обречен оставаться бедным. С этой точки зрения эффект от разовых выплат, направленных на преодоление бедности, со временем исчезнет, ничего не изменив, и поэтому оптимальным способом является регулярная поддержка дохода и потребления бедных домохозяйств.

Выявление ситуаций и групп, в которых в теории возникают ловушки бедности, послужило мотивом для большого количества эмпирических исследований. Например, анализ панельных данных наблюдений за фермерами в нескольких странах (в Китае, в Венгрии и России, в Пакистане и Эфиопии, в Индии) не находит доказательств влияния порога бедности на динамику доходов и благосостояния, в то время как другие исследования по некоторым странам (Южная Африка, Кения и Мадагаскар, Эфиопия) документируют наличие таких пороговых эффектов – то есть определенного уровня активов (например, размера стада), выше которого домохозяйства получают возможность накапливать доходы, браться за лучшую работу и выходить из бедности, а ниже этого уровня – нет.

Есть также косвенные доказательства, подтверждающие наличие эффектов ловушки бедности в некоторых обстоятельствах. Например, фермеры, живущие в крайней нищете, более склонны к риску, когда их активы приближаются к пороговому значению, – поведение, свидетельствующее о попытке вырваться из ловушки бедности или избежать попадания в нее: домохозяйства возле порога бедности относятся к зоне риска, поскольку могут «провалиться» за этот порог в случае каких-либо негативных шоков. Еще одно свидетельство: предоставление микрозаймов бедным домохозяйствам в среднем малоэффективно, однако обычно приносит пользу тем из них, которые уже владеют относительно значительными активами. Это именно тот результат, которого можно было бы ожидать при существовании минимально прибыльного масштаба производства, соответствующего порогу активов, достижение которого для большинства домохозяйств невозможно с помощью одних лишь микрокредитов.

Наконец, комплексные программы, ориентированные на беднейшие слои населения и предлагающие комбинацию единовременных трансферта крупных активов, обучения, кредита и поддержки здоровья, демонстрируют постоянный устойчивый эффект в самых разных странах, сохраняющийся до десяти лет. План подобных программ, инициированных бангладешской некоммерческой общественной организацией BRAC, также основывался на идее наличия ловушки бедности, и неизменный успех этих программ говорит о том, что данная идея верна.

Эффект порога бедности

В нашем исследовании проводится прямой тест на ловушку бедности. Оно проходило в 1309 деревнях на севере Бангладеш – районе, характеризующемся высоким уровнем крайней бедности, отсутствием продовольственной безопасности и крайне ограниченным выбором профессиональной деятельности. Данные получены от 6000 бенефициаров программы BRAC, направленной на беднейшие слои населения, в течение пяти волн опроса в период с 2007 по 2018 г. Развертывание программы было рандомизированным, так что половина бенефициаров вступила в нее в 2007 г., а остальные – в 2011 г. Для периода 2007–2014 гг. мы дополнительно собираем данные в общей сложности 23000 домохозяйств, репрезентативные для всего сельского населения.

На исходном уровне мы задокументировали высокую устойчивость бедности в контрольной группе и иерархию занятий, которая сильно коррелирует с благосостоянием домохозяйства. Самые бедные работают на низкооплачиваемой, нерегулярной, случайной работе в сельском хозяйстве или в сфере домашних услуг, в то время как более обеспеченные работают не по найму, занимаясь разведением скота и обработкой своей земли.

Распределение производственных активов на исходном уровне демонстрирует четкую бимодальность: активы одной группы домохозяйств близки к нулю, другая группа имеет значительные активы, а промежуточных групп почти нет. Это может свидетельствовать о ловушке бедности, но также и о том, что бедные занимаются случайными подработками и не имеют активов из-за отсутствия у них талантов.

В то время как при обоих вариантах интерпретации результат в равновесии одинаков, вне равновесия динамика кардинально отличается. С точки зрения наличия ловушки бедности крупный трансферт приведет к росту активов в последующие периоды. А с альтернативной точки зрения трансферты не ведут к более высоким доходам, и, таким образом, активы в последующие периоды продолжат истощаться. Мы изучаем влияние передачи активов, которая была частью программы BRAC по поддержке самых бедных, чтобы проверить, какая из двух конкурирующих точек зрения на устойчивую бедность верна.

По программе BRAC беднейшим женщинам в деревнях передают крупные активы (коров), и стоимость трансферта такова, что он переводит значительную долю домохозяйств из крайней нищеты в точку с самыми низкими активами. Поскольку изначально между бенефициарами программы существуют небольшие различия в объеме уже имеющихся активов, при наличии ловушки бедности влияние трансферта одного и того же размера будет различаться: для находящихся выше порога бедности такой трансферт позволит перейти к продуктивной деятельности и выйти из бедности, в то время как находящиеся ниже порога бедности этого сделать не смогут. Этот прогноз мы можем проверить, благодаря волнам опросов, на горизонте до 11 лет.

Мы обнаружили, что для получивших трансферт динамика активов в течение следующих четырех лет различалась: домохозяйства, исходные активы которых были настолько низкими, что трансферта было недостаточно для вывода их из крайней нужды, с большей вероятностью снова в нее сползали, в то время как те, кому удалось преодолеть порог, выходили из бедности.

Мы определяем пороговое значение активов, выше которого домохозяйства накапливают дополнительное богатство и ниже которого они снова впадают в бедность, как $500 по паритету покупательной способности. Домохозяйства, владевшие в 2007 г. производственными активами на меньшую сумму (34% бенефициаров), спустя четыре года имели еще меньше.

Какие механизмы определяют эту динамику активов и загоняют людей обратно в нищету? Мы предлагаем свой вариант ответа. Базовый состав активов домохозяйств показывает, что более состоятельные из них владеют не только более значительными по количеству, но и более дорогими активами (коровами и землей). Эти дорогие активы представляют собой неделимую инвестицию, которую беднейшие слои населения не могут себе позволить. Например, медианная цена коровы составляет 80% среднегодового потребления на душу населения для бедных домохозяйств.

Помимо этого, для достижения минимально прибыльного масштаба животноводческого микропредприятия необходимы дополнительные активы, которыми беднейшие домохозяйства не располагают: телега, сарай для содержания скота, плуг. Без этих дополнительных ресурсов корова не будет приносить достаточного дохода, и этот актив со временем истощится.

С другой стороны, бенефициары программы, имеющие дополнительные ресурсы или возможность их приобрести благодаря изначально чуть более высокому материальному положению, получают гораздо более высокую отдачу от животноводства, чем от случайных заработков, и этот доход затем могут реинвестировать. Это способствует тому, что такие домохозяйства меняют деятельность – прекращают заниматься случайными подработками и начинают заниматься животноводством как самозанятые, реинвестируя свои доходы. Регрессионный анализ показывает, что динамика активов тех, кто выше и кто ниже порога, продолжает расходиться в течение 11 лет после передачи активов.

В целом складывается картина, в которой у самых бедных недостаточно домашнего скота и дополнительных активов, необходимых для занятия более прибыльными видами деятельности, но ни того ни другого они не могут приобрести. Таким образом, они исключаются из более производительного труда, а их время и способности тратятся на менее производительную, ненадежную и случайную работу. Низкая заработная плата и неустойчивая занятость, в свою очередь, не позволяют им накопить достаточно, чтобы приобрести неделимые активы, необходимые для переключения на более продуктивную и приносящую больший доход деятельность.

«Большой толчок»

Мы также построили распределение активов в сельской местности в нескольких странах Южной Азии. В некоторых из них наблюдается такое же бимодальное распределение активов, подобное нашей выборке, что говорит о ловушке бедности. С меньшей вероятностью ее можно обнаружить в городах, где имеется более широкий выбор вариантов работы и менее высокий порог для перехода от худшего занятия к лучшему. Но даже в городах стоимость переезда в лучший район, программ обучения или получения образования требует инвестиций, которых нет у бедняков, что может лишать их возможности выбора лучшей занятости.

Возвращаясь к вопросу о политике, существование ловушки бедности дает основания как для оптимизма, так и для пессимизма. С одной стороны, это означает, что небольшие трансферты в долгосрочной перспективе будут неэффективны. Если получатели не смогут подняться выше порога бедности, эффект любой социальной помощи со временем иссякнет, и они снова скатятся в нищету. Это может объяснить скромный эффект микрокредитования бедных домохозяйств для поддержки их производительности; тем не менее роль микрокредитов и страхования остается значимой для защиты немного более состоятельных домохозяйств, которые рискуют скатиться в ловушку бедности, столкнувшись с неблагоприятными потрясениями.

С другой стороны, крупные трансферты активов или инвестиции в человеческий капитал, а также политика, направленная на устранение многочисленных ограничений, формирующих ловушку, могут иметь долгосрочные позитивные последствия, даже если осуществляются только один раз – поскольку они позволяют людям перейти к более доходной деятельности. Наши оценки показывают, что за счет этого выгоды, полученные в результате преодоления ловушки бедности, превышают стоимость программы в 15 раз.

Таким образом, наше исследование ставит под сомнение распространенный аргумент о том, что хроническая бедность человека свидетельствует о его неспособности устроиться на лучшую работу, и противостоящий подходу «большого толчка». На самом деле даже самые бедные из бедных могут улучшить свое жизнеобеспечение, оказавшись в несколько более благоприятных условиях.

Оригинал статьи опубликован на портале  CEPR.org/VoxEU. Перевод с использованием материалов исследования выполнен редакцией Econs.online.