Цепочки поставок и драйверы инфляции

Пандемия COVID-19 спровоцировала ряд экономических потрясений, начавшихся с 2020 г. Во-первых, миллионы людей заболели и не могли работать. Во-вторых, были массовые локдауны, направленные на сдерживание распространения инфекции. В-третьих, произошел огромный структурный сдвиг спроса с услуг на товары, поскольку сектор услуг закрылся, и последующий сдвиг с товаров на услуги по мере открытия и восстановления экономик. В-четвертых, правительства пытались смягчить экономический спад за счет масштабной фискальной поддержки. Воздействие всех этих потрясений привело к глубокой глобальной рецессии и коллапсу мировой торговли, с последующим быстрым V-образным восстановлением после внедрения вакцин и отмен блокировок.

Одним из болезненных и неожиданных последствий такой динамики стала упорно сохраняющаяся инфляция, которая достигла уровня, невиданного в США и зоне евро за последние четыре десятилетия. Хотя общепризнанно, что шоки, вызванные пандемией, и ответные меры политики привели к дисбалансу спроса и предложения, до сих пор все еще мало известно о количественном вкладе различных шоков в разгон сегодняшней инфляции.

В недавних исследованиях предпринимаются попытки дать ответ на этот вопрос для США с помощью эконометрического подхода (например, здесь, здесь и здесь). Наша новая работа – первая, где дана формальная количественная оценка вклада шоков спроса и предложения в объяснение «ковидной инфляции»; в частности – какая доля инфляции вызвана силами спроса, а какая – силами предложения. Для этого мы используем модель общего равновесия мультисекторной сети, разработанную Дэвидом Бакаи и Эммануэлем Фархи. Мы решили сосредоточиться на периоде 2020–2021 гг., чтобы отделить влияние пандемии на инфляцию и не смешивать его с воздействием военного конфликта России с Украиной, повлиявшего на мировые цены на продовольствие и энергоносители. Изучение как США, так и еврозоны интересно по нескольким причинам: во-первых, эти крупные экономики представляют собой отличные «лаборатории» для применения модели с учетом наличия всех необходимых данных; а во-вторых, ответные меры политики в США и в еврозоне были различны, что может отражать различное значение спроса и предложения в ускорении инфляции. Тем самым сопоставление этих двух кейсов может дать лицам, определяющим политику, важную информацию для дальнейшего применения.

Комбинация шоков

В модели структура открытой экономики в глобальной производственной и торговой сети позволяет изучить влияние узких мест глобальных цепочек поставок на инфляцию. Если бы в мире была только одна отрасль, то воздействие шоков на совокупное предложение и совокупный спрос было бы очевидно, однако в мультисекторном мире не сразу становится ясно, когда серия отрицательных отраслевых шоков предложения, то есть внезапных ограничений предложения в ряде отраслей, сочетается как с положительными, так и с отрицательными отраслевыми шоками спроса, то есть как с резким ростом, так и с резким спадом спроса в определенных отраслях – например, из-за пандемии. Кроме того, спад предложения в одних отраслях может привести также к спаду спроса в других отраслях из-за взаимосвязей между затратами и выпуском.

В таких условиях неочевидно, являются ли как рост спроса, так и спад предложения инфляционными факторами. В итоге отраслевая инфляция может быть как сопоставима с общим трендом инфляции, так и выбиваться из него. Наша мультисекторная модель позволяет связать отраслевое инфляционное давление с совокупной инфляцией потребительских цен.

Полученные оценки показывают, какой будет инфляция, если включить в модель все три шока одновременно (отраслевые – предложения и спроса – и совокупного спроса) и каждый по отдельности.

Драйверы инфляции

Полученные результаты показывают, что отраслевые шоки предложения вызвали примерно одну треть наблюдаемой инфляции в США в период 2020–2021 гг.: 3,1 п.п. из 9,2%, предсказанных моделью при условии воздействия всех трех шоков. Это означает, что ограничения предложения на уровне секторов, таких как микросхемы и полупроводники, и возникающие в результате этих ограничений вторичные эффекты через связи с другими секторами сыграли значительную роль в ускорении совокупной инфляции.

Оставшиеся две трети инфляции обусловлены шоками спроса, причем почти полностью – шоком совокупного спроса. Например, если бы экономика пострадала только от отраслевых шоков спроса (то есть из-за структурных сдвигов в потреблении), инфляция составила бы около 1%, что значительно ниже совокупных 9,2%. С другой стороны, если бы экономика пострадала только от шока совокупного спроса, инфляция была бы около 6%, что составляет почти две трети наблюдаемой инфляции в течение периода.

Эти результаты свидетельствуют о том, что спрос был более важным фактором инфляции в США в период 2020–2021 гг., чем предложение, однако влияние узких мест в поставках также сыграло весьма существенную роль, поскольку на их долю пришлась одна треть общей инфляции.

Структура инфляции в еврозоне оказалась иной. Как и в США, компонент совокупного спроса вносит в зоне евро больший вклад в инфляцию, чем компонент отраслевого спроса. Однако отраслевые шоки предложения генерируют здесь около половины всей инфляции в течение двухлетнего периода. Следовательно, в еврозоне вклад в инфляцию как со стороны спроса, так и со стороны предложения практически равнозначен.

Эти различия неудивительны, если учесть разницу между США и Европой в налогово-бюджетном стимулировании. В США стимулирование совокупного спроса принимало форму выплат населению и помощи фирмам, а также страхования по безработице, каждая из программ составляла около $800 млрд. В Европе, напротив, чеков не рассылали; вместо этого поддерживающая политика заключалась в предоставлении ссуд фирмам для предотвращения безработицы и банкротств, и ссуды должны были быть возвращены в течение пяти лет.

Внешнее влияние

С помощью модели мы проводим оценку влияния внешних шоков и глобальных узких мест поставок на рост европейской инфляции. Зависимость региона от зарубежных промежуточных звеньев – ключевой канал передачи инфляционных потрясений в зону евро.

В модели мы рассматриваем три региона – США, еврозону и остальной мир – и три сектора – товары длительного пользования, повседневные товары и услуги. Мы моделируем три сценария. В первом отраслевые шоки спроса, отраслевые шоки предложения и шоки совокупного спроса происходят во всех трех регионах. Второй сценарий предполагает, что все шоки происходят только в еврозоне, а третий – что только за ее пределами.

Согласно модели, инфляция в еврозоне на конец 2021 г. составила бы 2%, если бы в других странах не было шоков и все они произошли только на внутреннем рынке. Если бы шоки произошли только вовне, инфляция была бы 3,3%, а если и вовне, и внутри еврозоны, то 5,3%. Этот результат подчеркивает важность внешних шоков – как спроса, так и предложения – в росте инфляции в еврозоне во время пандемии.

Мы также проверяем эластичность торговли по отношению к ВВП (то есть насколько меняются объемы торговли при изменении ВВП) и обнаруживаем, что для США и еврозоны она в период постпандемического восстановления намного ниже, чем в период восстановления после глобального финансового кризиса 2008 г. Это упражнение дает убедительные доказательства того, насколько сильно проблемы глобальных цепочек поставок сдерживают торговлю в постпандемический период.

В целом наше исследование, связывая инфляцию и глобальные сбои цепочек поставок, подчеркивает, что инфляционные эффекты в любой стране будут сильнее, когда совокупный спрос в ней будет стимулироваться при ограниченном предложении в мире. Это предполагает, что оптимальная политика по контролю над инфляцией должна учитывать глобальный контекст и взаимодействие сторон спроса и предложения в глобальной экономике.

Наша количественная оценка вклада в инфляцию факторов спроса и предложения в США и еврозоне имеет важные последствия для политики. Для США снижение инфляции с 9% до целевого уровня в 2% является совершенно другой задачей, чем снижение инфляции с 6% до того же целевого уровня в 2%: в первом случае треть инфляции обусловлена шоком предложения. В еврозоне инфляция была бы на целевом уровне 2%, если бы не проблемы с глобальными цепочками поставок.

Наши результаты предполагают, что мир с отраслевыми шоками предложения будет инфляционным независимо от того, являются ли эти шоки предложения внутренними или международными. Попытка уменьшить воздействие глобальных шоков предложения может привести к усилению шоков внутреннего предложения, что, опять же, приведет к более высокой инфляции. Эксперты, которые приводят аргументы в пользу преимуществ национализации цепочек поставок и настаивают на деглобализации, должны принять это к сведению.

Оригинал статьи опубликован на портале CEPR.org/VoxEU. Адаптированный перевод выполнен редакцией Econs.online.