«Эффект сома»: кто выиграет от запуска цифрового юаня

В октябре 2020 г. жителям Шэньчжэня, одного из самых быстро растущих городов Китая с населением более 17,5 млн человек, предложили поучаствовать в государственной лотерее. Каждый из 50000 победителей получил виртуальный «красный конверт» с 200 юанями (около $30). Красные конверты с наличными деньгами в Китае принято дарить на праздники. Но обладателям выигрышных лотерейных билетов достались не обычные бумажные, а цифровые наличные – цифровые юани (e-CNY) Народного банка Китая. Эта новая форма денег – цифровая валюта центрального банка (CBDC, central bank digital currency, см. врез) – тестируется в Китае с конца 2019 г.

Шэньчжэнь – один из городов, с которых начался пилотный проект e-CNY, а лотереи – лишь один из способов подтолкнуть китайцев открывать цифровые кошельки (только в 2022 г. на всевозможные розыгрыши цифровых денег власти потратили 340 млн юаней, или около $50 млн). Среди способов, приучающих граждан и бизнес к цифровому юаню, была раздача местными администрациями купонов для оплаты мобильной связи, покупок в супермаркетах, поездок в транспорте, услуг туроператоров и кейтеринга.

Одним из первых цифровые юани еще в 2020 г. стал принимать крупнейший китайский онлайн-гипермаркет JD.com, обслуживающий более полумиллиарда клиентов. Вскоре в городах, охваченных пилотной программой CBDC, его примеру последовали популярные в Китае американские закусочные McDonald’s, Starbucks и Subway. Затем опция использования e-CNY появилась и у доминирующих в Китае частных платежных онлайн-систем Alipay и WeChat Pay, каждая из которых обслуживает по 1,3 млрд пользователей в мире ( 1, 2). Только за первые два года пилотных испытаний цифровой юань был протестирован более чем в миллионе сценариев, от оплаты коммунальных услуг, налогов и общественного транспорта до различных покупок, а также конвертации в бумажные наличные через банкоматы.

За этим в 2022 г. последовал запуск приложений, разработанных Народным банком Китая (НБК) в сотрудничестве с несколькими банками и позволяющих оплачивать покупки цифровыми юанями. В 2023 г. в приложении внедрена функция NFC – беспроводной передачи данных малого радиуса действия, – позволяющая совершать платежи с цифровым юанем без подключения к интернету.

Приложение e-CNY для смартфонов доступно только в китайских магазинах приложений и на китайском языке. В ограниченном объеме им могут воспользоваться и иностранные граждане: самая простая форма регистрации цифрового кошелька требует указания только номера телефона, при этом храниться на таких кошельках может не более 10000 юаней (около $1390), а ежедневное использование ограничено 5000 юаней. Для безлимитных расходов необходимо быть гражданином Китая и идентифицировать себя, предъявив удостоверение личности в одном из обслуживающих e-CNY китайских банков.

НБК до сих пор не назвал дату перехода от пилотного к полномасштабному запуску e-CNY и не публикует информацию об объемах операций с цифровым юанем на регулярной основе. Но доступные фрагментарные данные об эксперименте с e-CNY говорят о том, что проект, включенный компартией Китая в долгосрочный экономический план до 2035 г., продвигается довольно быстро. Цифровой юань используется в 17 из 22 провинций и в 26 городах, включая крупнейшие по численности населения Пекин, Шанхай и Тяньцзинь.

В августе 2022 г. общий объем платежей, совершенных в цифровых юанях, перешагнул отметку в 100 млрд юаней (почти $14 млрд), цифровой юань принимало 5,6 млн торговых точек в Китае. Менее чем через год, в конце июня 2023 г., объем транзакций с цифровым юанем увеличился почти в 20 раз – до 1,8 трлн юаней (почти $250 млрд), а объем выпущенных e-CNY составлял 16,5 млрд юаней. Хотя это всего 0,16% наличных в обращении, с конца 2022 г. эта доля выросла на 20%. К середине 2023 г. в стране было открыто 200 млн цифровых кошельков.

Адаптация e-CNY на внутреннем рынке должна пройти достаточно гладко, прогнозируют Робин Хуэй Хуан и Сиюань Ли из Китайского университета Гонконга в своем исследовании перспектив и возможных последствий выпуска цифрового юаня. Расчеты в цифровых юанях мало чем отличаются от онлайн-платежей, к которым в Китае, мировом лидере по их использованию, все привыкли. А участие в пилотном проекте шести крупнейших госбанков, на которые приходится 40% всех банковских активов страны и более 3,6 млрд счетов институциональных и частных клиентов, упрощает доступ к цифровой валюте, которая к тому же интегрируется в банковские продукты.

Упрощает его и постоянное расширение договоренностей властей о приеме платежей в e-CNY с бизнесом, как и появление все новых мер по поддержке использования цифрового юаня. Например, в 2023 г. некоторые чиновники стали получать в e-CNY зарплату. А в октябре 2023 г. в Шэньчжэне открылся «индустриальный парк цифрового юаня», своего рода особая экономическая зона, резиденты которой будут работать над развитием экосистемы e-CNY и получат бесплатную аренду, льготные кредиты и 100 млн юаней (около $14 млн) господдержки на ближайшие три года.

Чтобы стимулировать людей переходить с популярных кошельков Alipay и WeChat Pay на цифровой юань, НБК «сочетает убеждение с выкручиванием рук», пишет для американского China Research Center профессор финансов Университета Мерсера – Виджая Субрахманьям. Так, предприятиям предлагаются более низкие комиссии, чем у сетевых платформ. После давления антимонопольного регулятора техногиганты Ant Group и Tencent, предоставляющие сервисы Alipay и WeChat Pay, расширили использование в них цифрового юаня.

Цифровая революция

Китай уже совершал революцию в мире денег: именно в Китае в VII веке были изобретены бумажные деньги, со временем заменившие металлические во всем мире (см. врез). Произошло это благодаря двум другим предшествующим изобретениям – бумага и первая технология печати также появились в Китае.

Тому, что Китай стал первой крупной экономикой, разработавшей цифровые наличные, также могло способствовать несколько обстоятельств.

Китай при переходе от наличных к безналичным расчетам практически пропустил этап использования банковских карт. И совершил еще одну революцию в мире платежей, фактически упразднившую банковское посредничество, когда китайские техногиганты Alibaba и Tencent запустили собственные системы мобильных платежей Alipay и WeChat Pay. Всего за десятилетие, в концу 2010-х, это превратило Китай в «общество без кэша». По данным НБК, в 2019 г. на наличные приходилось 23% количества и 16% объема всех транзакций, на банковские карты – 7% и 23% соответственно, а все остальное – доля транзакций с использованием систем мобильных платежей.

При этом на Alipay и WeChat приходилось 94% рынка мобильных платежей, что, наряду с недостаточной прозрачностью трансграничных интернет-транзакций, весьма беспокоило китайские власти, устроившие с конца 2020 г. «регуляторную атаку» на техногигантов. Самыми резонансными мерами стали блокировка IPO владельца Alipay компании Ant Financial в 2020 г. и последовавший за этим беспрецедентный штраф в $2,8 млрд для Alibaba за нарушение антимонопольного законодательства. К 2023 г. тактика жестких санкций была изменена на закрепление надзора над техногигантами посредством покупки долей в их дочерних компаниях.

Первоначально цифровой юань стал попыткой централизовать систему мобильных платежей, в которой доминировали частные компании – пойди здесь что-то не так, финансовая стабильность в Китае оказалась бы под угрозой, объясняли в 2020 г. представители НБК.

Другой повод, подтолкнувший НБК к разработке CBDC, – криптовалюты, которые глава КНР Си Цзиньпин прямо называет финансовым мошенничеством. В 2013 г., когда население страны впало в «криптораж», бросившись массово майнить биткоин и торговать им на биржах, власти Китая начали ограничивать операции с криптовалютой, что завершилось полным запретом на любые операции с ней в 2021 г. Почти одновременно с началом войны против криптовалют, в 2014 г., в стране началось активное изучение технологий, на которых они работают, а в 2016 г. при НБК был учрежден специальный исследовательский институт для создания альтернативной криптовалютам централизованной цифровой валюты.

В конце 2019 г. намерение Facebook (ныне компания Meta, которая признана в РФ экстремистской и запрещена) выпустить собственный глобальный стейблкоин Libra «разбудило» центробанки, поставив страны перед угрозой разрушения мировой финансовой системы и монетарного суверенитета. К этому времени, когда крупные центробанки осознали, что больше не могут игнорировать цифровую реальность, и впервые задумались о разработке собственных CBDC, Китай уже приступал к пилотной стадии e-CNY. НБК включил защиту монетарного суверенитета через интернационализацию юаня в число целей выпуска цифрового юаня.

Международный цифроюань

Параллельно с розничным цифровым юанем Китай разрабатывает оптовую цифровую валюту для финансовых посредников в трансграничных операциях, которыми, как правило, выступают банки. Год назад НБК провел пробные сделки в цифровом юане с Таиландом, Гонконгом и Объединенными Арабскими Эмиратами на платформе Банка международных расчетов mBridge, призванной способствовать развитию CBDC. Пять госбанков Китая протестировали mBridge для расчетов по платежам корпоративных клиентов.

В октябре 2023 г. цифровая валюта впервые в истории была использована для трансграничных расчетов по сделкам с нефтью: китайская нефтегазовая госкомпания PetroChina купила за цифровые юани 1 млн баррелей нефти через Шанхайскую биржу нефти и природного газа (сумма сделки и продавец не раскрываются).

Потенциально интернационализация юаня может изменить правила игры в международной финансовой системе. И если в 2014 г., когда Китай начал разработку цифрового юаня, этот план у многих вызывал скептицизм, теперь перспектива превращения КНР в первую крупную экономику с цифровой валютой, претендующей на глобальное соперничество в международных платежах, вызывает цепную реакцию и заставляет другие страны интенсифицировать разработку собственных CBDC (см. врез).

Развитие цифрового юаня создает «эффект сома» для других крупных экономик, проводят аналогию Хуан и Ли из Китайского университета Гонконга. «Эффектом сома» в бизнесе называют появление сильного конкурента, заставляющее остальных работать лучше: если в бочку с сардинами подсадить хищника-сома, это вынудит их проявлять изобретательность и быстро передвигаться, чтобы не быть съеденными.

ФРС США «пока далека» от решения по цифровой валюте, а Европейский центробанк находится «в стадии подготовки решения», которая, по его прогнозу, продлится два года. Однако позиция «поживем – увидим» не означает бездействия – и США, и ЕС активно исследуют CBDC, пока Китай представляет собой идеальную «лабораторию» для изучения внедрения цифровой валюты центробанка.

Китаю как первой крупной экономике с цифровой валютой разработка CBDC может предоставить преимущество первопроходца – выгоду, получаемую за счет раннего выхода на новый рынок. Однако для этого Китаю предстоит предпринять множество шагов, включая создание альтернативной инфраструктуры международных платежей и либерализацию капитальных операций, на которую власти не решались в течение десятилетий.

В обратном случае мир может увидеть, как работает теория преимущества отсталости, согласно которой, напротив, использование опыта и ошибок первопроходца снижает для его последователей издержки и риски внедрения инноваций. При таком сценарии страны, вышедшие на рынок CBDC позже, сумеют сохранить позиции на международном рынке и обойти подводные камни, которые первым обнаружит Китай, рассуждают Хуан и Ли.

«Юань плюс»

Если внедрение цифрового юаня на внутреннем рынке имеет все шансы на успех, интернационализация юаня за счет выпуска CBDC – гораздо более сложная задача.

Хотя Китай – крупнейший глобальный экспортер и вторая по величине экономика мира, в юане номинирована лишь небольшая часть трансграничных платежей – в сентябре 2023 г. на китайскую валюту приходилось (.pdf) 3,7% из них, а на доллар и евро – 46,6% и 23,6% соответственно. В международных резервах центробанков на конец второго квартала 2023 г. доля юаня составляла 2,45% против 59% резервов в долларах и почти 20% в евро.

Потенциально появление цифрового юаня может ослабить роль американской валюты в международной финансовой системе и глобальной торговле и укрепить позиции юаня. В силу того, что доллар является доминирующей мировой резервной валютой, США жестко контролируют мировые платежные пути, отмечают эксперты Carnegie India. Так, международные транзакции банки проводят через систему SWIFT (Society for Worldwide Interbank Financial Telecommunications), которая вынуждена соблюдать санкции США. SWIFT на самом деле не переводит деньги – это система обмена сообщениями между банками с использованием стандартизированных кодов: стандартизация минимизирует затраты на перевод и необходимость подтверждения личности клиентов и контрагентов. До создания SWIFT в 1977 г. банки обменивались такими сообщениями по телеграфу и телексу.

Нет никаких технологических препятствий для создания альтернативной SWIFT системы обмена сообщениями и объединения банков по всему миру. Создание такой системы снижает для США возможность влиять на торговых партнеров Китая, инициировать санкции и контролировать международные торговые потоки.

Помимо геополитических причин, у идеи интернационализации юаня за счет перехода на его цифровую версию есть и чисто экономическое обоснование – действующая международная платежная система, состоящая из сети корреспондентских банков, – громоздкое и медленное «сооружение», созданное до появления современных технологий. Переход на e-CNY позволил бы сделать расчеты более быстрыми. Позиция первопроходца в выпуске CBDC также дает КНР шанс стать законодателем стандартов, которые будут действовать для новой формы денег.

Однако для того, чтобы юань стал мировой резервной валютой, одного только запуска цифрового юаня недостаточно.

Во-первых, чтобы международные торговые партнеры принимали цифровые юани, нужна инфраструктура. Ее основой могла бы стать международная платежная система CIPS (Cross-border Interbank Payment System), запущенная Китаем в 2015 г. в качестве альтернативы SWIFT. Пока большинство членов CIPS – иностранные филиалы китайских банков, что объясняется низким доверием к ней иностранных учреждений. Сам Китай, несмотря на обеспокоенность по поводу своей зависимости от западной финансовой инфраструктуры, продолжает использовать SWIFT для передачи платежных инструкций через границы, даже в зарубежные филиалы своих банков.

Чтобы использовать CIPS для расчетов в цифровом юане, НБК предстоит достичь договоренности с другими центробанками. Но вряд ли это заинтересует западные страны, которые считают цифровой юань угрозой своему монетарному суверенитету и способом ухода из-под санкций, признают исследователи.

Во-вторых, важное препятствие на пути интернационализации юаня – существующий принцип ценообразования на международных рынках: цены на большинство торгуемых товаров номинированы в долларах. Использование юаней возможно в рамках отдельных контрактов (например, Китай начал платить в юанях за поставки российских нефти и угля и ведет переговоры об оплате юанями саудовской нефти). Но вряд ли следует ожидать, что такие контракты могут стать массовыми.

В-третьих, центральные банки держат резервы в долларах потому, что банки в их юрисдикциях занимают и кредитуют в долларах, а компании расплачиваются с зарубежными контрагентами и принимают трансграничные платежи в долларах. Эта взаимодополняемость поддерживает сохранение глобальной роли доллара, но ее нет у юаня, отмечает профессор Калифорнийского университета в Беркли Барри Эйхенгрин.

Четвертая серьезная помеха «интернационализации» юаня – ограничения на его конвертацию. Несмотря на постепенную финансовую либерализацию, Китай воздерживается от перехода к полностью свободному движению капитала, опасаясь, что такой шаг может привести к импорту кризисов из других стран и ослаблению контроля над экономикой. Это повышает издержки вложений в китайскую экономику для иностранных инвесторов, снижая экономическую ценность e-CNY, и затрудняет главную задачу – повышение доверия к юаню на международном уровне.

Наконец, в мировой истории каждая резервная валюта была валютой страны с институциональной системой, ограничивающей своеволие властей, отмечает Эйхенгрин, написавший (в соавторстве) книгу об истории мировых валют. Именно наличие в послужном списке надежной и стабильной политики у эмитентов резервных валют делает эти валюты привлекательными для инвесторов, пишут эксперты МВФ: позиции американской валюты поддерживают сильные и заслуживающие доверия институты. Для того чтобы e-CNY был принят на международном уровне, властям Китая потребуется решить целый комплекс экономических и политических вопросов, а это в любом случае потребует времени, предупреждают Хуан и Ли.

Чтобы стать реальной угрозой для доллара США как мировой резервной валюты, необходимо, чтобы страны начали массово осуществлять транзакции в юанях между собой, а не только с Китаем, указывает эксперт China-US Focus Джеймс Хиноте. Пока же юань движется к статусу валюты «Китай плюс», считает он: страны, имеющие значительный объем торговли с Китаем, или его союзники будут, скорее всего, вести транзакции с ним в юанях.