Вековое эхо высокой инфляции

«Выросло целое поколение молодых людей, знающих только инфляцию, причем инфляцию, которая, казалось, неумолимо ускорялась. …Неудивительно, что многие граждане начали задаваться вопросом, реалистично ли ожидать возврата к общей стабильности цен, и начали соответствующим образом менять свое поведение», – так в 1979 г. Пол Волкер, легендарный глава ФРС, обуздавший начавшееся с середины 1960-х ускорение роста цен, объяснял вероятность того, что пережитая людьми инфляция повлияет на их последующие ожидания и поведение.

И действительно, инфляционные ожидания американцев, заставших тот полувековой давности период высокой инфляции, до сих пор остаются выше, чем у более молодых поколений. А представители «инфляционного» поколения, ставшие членами FOMC – комитета ФРС, отвечающего за разработку денежно-кредитной политики, – более склонны к жестким, «ястребиным» мерам. Экономические исследования свидетельствуют, что инфляционные ожидания людей формируются преимущественно на основе их личного опыта инфляции, с которым они сталкиваются в течение своей жизни.

Однако на текущие инфляционные ожидания людей могут влиять и более давние инфляционные шоки, которые произошли при жизни предыдущих поколений, пришли к выводу Майкл Вебер (Чикагский университет), Фабио Браджон (Тилбургский университет), Феликс фон Мейеринк (Университет Цюриха) и Ник Шауб (WHU – Школа менеджмента Отто Байсхайма). Их исследование показало, что современные домохозяйства в Германии, живущие в районах с наиболее сильным ростом цен во время гиперинфляции 1920-х гг., сегодня – спустя сто лет после инфляционного шока – ожидают более высокого роста цен в сравнении с жителями других германских районов.

Гиперинфляция на локальном уровне

Гиперинфляция в Германии 1922–1923 гг. (см. врез) стала одной из самых сильных в современной истории: цены удваивались каждые четыре дня, а на пике, в октябре 1923 г., рост цен составлял 29500% в месяц. Деньги потеряли свою ценность настолько, что ими оклеивали стены и растапливали печи.

Сохранились подробные данные о темпах роста цен того периода на уровне городов, что позволяет сопоставить эти данные с текущими инфляционными ожиданиями местных жителей: это позволило авторам отследить долгосрочные последствия гиперинфляции.

Исследователи проанализировали данные об инфляции в 633 городах Германии с 1920 по 1924 г., использовав местный индекс потребительских цен. Он рассчитывался статистическим управлением на основе цен на корзину товаров, репрезентативную для семьи из пяти человек, в каждом немецком городе с населением более 10000 человек. В среднем по всем городам среднемесячная инфляция в период с 1920 по 1924 г. составила 887%. Для каждого города авторы подсчитали накопленный рост цен и в зависимости от его уровня распределили изучаемые города по пяти группам (квинтилям): в первый квинтиль вошли города с самой низкой накопленной инфляцией, в пятый – с самой высокой. После этого авторы вычислили среднюю годовую инфляцию, ожидаемую домохозяйствами, живущими в этих городах сегодня, и сопоставили средние инфляционные ожидания с исторической инфляцией по квинтилям.

Оказалось, что существует сильная положительная связь между исторической инфляцией и текущими инфляционными ожиданиями. Современные жители городов, где во время гиперинфляции 1920-х гг. инфляция была наиболее высокой, в 2022 г. ожидали более высокого роста цен в течение следующего года, чем домохозяйства, живущие в городах, где во время гиперинфляции рост цен был относительно меньшим.

Так, инфляционные ожидания домохозяйств в городах из пятого квинтиля находятся на уровне около 4,4%, в городах из первого квинтиля – на уровне примерно 3,7%. Переход от квинтиля с самой низкой инфляцией к квинтилю с самой высокой инфляцией увеличивает ожидаемую инфляцию на 0,7 п.п., или почти на одну пятую, что указывает на долгосрочное влияние инфляционных шоков на инфляционные ожидания, заключают авторы.

Идея, что инфляционные ожидания формируются инфляционными шоками в отдаленном прошлом, а не только текущей инфляцией, подтверждается данными по всем странам Европы, провели сравнительный анализ Вебер и его соавторы. Они сравнили инфляционные ожидания домохозяйств в 2022 г. на 2023 г., а также реализованную инфляцию в 2022 г. в европейских странах, в которых не наблюдалось гиперинфляции до 1930 г., и в странах Европы, где инфляционный шок произошел (Австрия, Венгрия, Польша). Оказалось, что инфляционные ожидания домохозяйств в странах, переживших гиперинфляцию, примерно на 1,4 п.п. выше, чем у домохозяйств в странах без такого опыта. В то же время реализованная инфляция между этими двумя группами стран различается мало – всего на 0,3 п.п.

Существует два вероятных механизма, благодаря которым «эффект гиперинфляции» в Германии сохраняется в течение длительного времени, затрагивая уже не одно поколение, предполагают исследователи:

• передача опыта пережитой гиперинфляции от родителей к детям;
• передача опыта пережитой гиперинфляции через местные институты.

Исследования показывают, что травматический опыт родителей способен влиять на поведение детей и внуков и даже вызывать биологические изменения в их организмах. Чтобы проверить предположение о внутрисемейной передаче опыта гиперинфляции от родителей к детям, авторы изучили, различаются ли инфляционные ожидания для домохозяйств с миграционным прошлым и без него. Оказалось, что связь этого опыта с сегодняшними инфляционными ожиданиями слабее для тех, кто родился за границей или чьи родители родились за границей, – другими словами, для тех, чьи родители (или родители родителей) не испытали на себе гиперинфляцию в Германии в 1920-х гг.

Напротив, в городах современной Польши, которые во время гиперинфляции 1920-х были частью Германии, инфляционные ожидания домохозяйств сегодня также более высокие, при этом «эффект гиперинфляции» особенно выражен в польских районах с меньшим уровнем миграции после Второй мировой войны. Эти результаты согласуются с тем, что опыт инфляции передается из поколения в поколение, а также показывают, что шок от гиперинфляции в Германии касается не только домохозяйств, живущих в современной Германии, но и тех, кто живет в современной Польше.

Передача опыта гиперинфляции через местные институты, а именно через средства массовой информации, также может играть важную роль в формировании общепринятых нарративов и представлений об исторических событиях и влиять на будущие инфляционные ожидания. Чтобы изучить этот механизм, авторы проанализировали различия в освещении темы инфляции в газетах Германии в зависимости от региона. Оказалось, что газеты в регионах, где гиперинфляция в 1920-е была более высокой, публикуют относительно больше статей об инфляции. Этот результат позволяет предположить, что средства массовой информации выступают локальным институтом, который отражает коллективные воспоминания о гиперинфляции, увековечивает инфляционный нарратив и, таким образом, вероятно, формирует отношение к инфляции в течение длительных периодов времени, делают вывод исследователи.

То, что опыт инфляционных шоков способен передаваться из поколения в поколение, вызывает обеспокоенность, заключают авторы: это означает, что текущий, постпандемический всплеск инфляции может иметь долгосрочные последствия и привести к повышенным инфляционным ожиданиям даже после того, как инфляция снизится.